Крест королевы. Изабелла I

—        Захара — это не просто дела. Это трагедия.

—    Я не пытаюсь уменьшить значение потери Захары, — рассудительно сказал Фердинанд. — Но это уж точно не твоя вина. Никто не мог предвидеть нападения, которое было огромным риском для мавров.

—        Но оно оказалось успешным!..

—    Только потому, что несколько нерадивых часовых набивали себе животы рождественским ужином, вместо того чтобы оставаться на посту. Если бы я смог добраться до них, то преподал бы им хороший урок!..

Гнев Изабеллы несколько утих, она вспомнила, что теперь весь гарнизон Захары находился в застенках мавров. Одним из детских воспоминаний, которого она не могла забыть, были покрытые белыми шрамами запястья Педро де Бобадиллы, отца её подруги Беатрис. Он томился в тюрьме в Гранаде до тех пор, пока за него не был уплачен выкуп.

—                            Ну, они уже получили урок, той же ночью, — сказала она. — Солдаты достаточно наказаны. А что касается их жён, будем молиться Богу, чтобы он утешил их в их позоре.

Фердинанд кивнул:

—                            Да, вся Испания будет молиться.

Но в течение столетий такие молитвы очень редко были услышаны. Любопытно, что некоторые женщины, оказавшись в плену, принимали ислам и достигали высокого положения. Сама султанша Гранады когда-то была христианской пленницей. Она была так красива, что мавры дали ей имя Зоройа, утренняя звезда, и она, бывшая рабыня, стала женой султана, родила ему первого сына, который теперь стал наследником трона неверных.

Немного успокоившись, Изабелла приказала своему секретарю отправить письмо султану с предложением начать переговоры о выкупе пленников: это было обычаем как для христиан, так и для мавров после набегов на границе. Абдулла Хассан, султан, прислал в ответ великолепный свиток, заполненный летящими арабскими буквами, который сам по себе был произведением искусства, с сообщением, что не возражает против обычной процедуры. Но он был стар, капризен и переполнен чувством гордости по поводу неожиданной победы. Он потребовал непомерную сумму.

—                            Я оставлю предателей гнить в тюрьме, но не стану платить такие деньги, чтобы освободить их, — сердито сказал Фердинанд.

—                            Нам будут нужны эти солдаты, — возразила Изабелла, — я выкуплю их всех. Я хотела бы выкупить и всех женщин, но мавры их никогда не возвращают.

—                            Может быть, мы получим женщин обратно весной, — Фердинанд не стал спорить, — если мужья согласятся на их возвращение и если они сами пожелают вернуться.

Он отказался от своих планов весенней охоты, решив, что набеги на приграничные города мавров будут более увлекательным занятием. Фердинанд не воспринимал серьёзно предчувствие Изабеллы, что может начаться длительная и изнуряющая война, которая приведёт к полному поражению одной из сторон. Мечту о войне с маврами большинство испанских кабальеро лелеяло в юности, но с годами отказывалось от неё как от несбыточной.

Трудности завоевания Гранады превосходили все границы воображения. Испанцам потребовалось семь столетий, чтобы отодвинуть границы маврского государства от своих северных провинций до горной линии в Южной Андалусии, где она теперь проходила уже много лет. За время правления Генриха Бессильного была сделана только одна попытка серьёзных военных действий против мавров. Это был эффектный захват Гибралтара, и его осуществил герцог Медина Сидония.

Однако маркиз Кадис не стал ждать весны. Человек сильных страстей, дважды женатый, не имевший детей, по крайней мере законных, с рыцарским характером, который был даже выше обычных требований, предъявляемых рыцарям, чересчур ревностно относившийся к понятию чести, он воспринял захват Захары как личное оскорбление. Захара лежала близко от столицы его владений — города Кадиса, который и дал ему его титул.

Через месяц маркиз прибыл к королю с планом немедленных действий. По словам его разведчиков, сообщил он, один из городов мавров охраняется так же небрежно, как и Захара.

Фердинанд с одобрением кивнул:

—    Нет ничего более полезного в войне, да и во всей деятельности государства, чем эффективная работа секретных агентов. Продолжай.

—    Город Алхама, — заявил маркиз Кадис, — может быть захвачен за один день при наличии удачи и смелости!

Фердинанд недоверчиво уставился на Кадиса. Кадис предлагал рискованное дело. Алхама располагалась в самом центре государства Гранады, в пятидесяти милях от границы с Кастилией. За исключением того, что расстояния в королевстве мавров были короче, план этот напоминал план офицера мавров, предлагающего захватить город Толедо — сердце Кастилии.

—    Если ты и захватишь этот город, ты будешь отрезан и окружён вражескими силами. Что ты станешь делать тогда?

—                      Как «что»? Удерживать его, ваше величество, до тех пор, пока расстояние между нами не будет преодолёно.

Фердинанд покачал головой. Ему не нравились резкие движения в обычной жизни; не нравились они ему и на войне. Он всегда хотел иметь возможность для манёвра.