Крест мертвых богов

Принц оторвался от миски, склонил голову набок, понимает, что о нем речь, чертяка.

– Доберман?! И ты разрешила? Яна! – Ташкин голос вырвался из трубки. Зачем она так кричит? Ну доберман, какая разница?

– Яна, вы должны… ты должна избавиться от собаки! Это опасно, очень опасно, слышишь? Это… это же людоеды! Да еще взрослый к тому же, он укусить может или вообще горло перегрызть.

Принц грыз сухарь. Разлегся на полу, вытянул мосластые лапы и смачно похрумкивал, время от времени слизывая мелкие крошки розовым языком. К разговору больше не прислушивался, делая вид, будто его это совершенно не касается.

Хитрый.

– Опасный, непредсказуемый, склонный к агрессии! – продолжала перечислять Ташка, голос ее взбирался вверх по нотам, тоньше, выше, нервознее. Будто ногтем по стеклу… и чего она взъелась-то?

– Сегодня же, слышишь, Яна?

– И что мне с ним делать?

– С Данилой?

– С собакой. Она красивая.

Угольно-черный, поджарый, сложенный из острых и плавных линий, сочетающихся в изысканной гармонии силы и изящества. И даже шрамы на боку выглядят уместно… как там говорится? Шрамы украшают мужчину?

Теперь в моей квартире двое мужчин, и от обоих ничего, кроме лишних проблем. Только избавляться от Принца я не стану. Подло это как-то…

– Таш, ты не волнуйся, я за ними присмотрю… честно. И вообще он никого не укусит, потому что на нем намордник.

Ложь, но во спасение сестре – так спокойнее. Наверное, я дура, наверное, собака и в самом деле может представлять опасность, и следует вызвать службу… какую-нибудь службу из тех, что занимаются беспризорными животными.

Но в голубых глазах Данилы – обида и готовность воевать за нового друга. А в желтых добермановых – почти смирение.

Обойдусь без службы… как-нибудь уживемся.

И, присев рядом, я провела ладонью по собачьей шкуре. Укусит? Принц, зажмурившись, ткнулся носом в колени. Еще погладить? С удовольствием, шерсть мягкая, гладкая… не пахнет ничем.

Данила

На часах шесть утра, спать бы и спать, накрыться подушкой, отвернуться от наглой собачьей морды, которая сопит прямиком в ухо. Принц тихонечко заскулил и склонил голову набок, из приоткрытой пасти на простыню стекла тонкая ниточка слюны.

Мерзость какая. И воняет, не слюна – собака, вчера вот не вонял, а сегодня псиной так и разит.

– Уйди, – попросил Данила, а Принц заскулил чуть громче и запрыгнул на кровать. Здоровый, черт, попробуй спихни такого.

А если укусит? Вчера как-то не думалось, а сейчас, глянув на клыки, Данила понял, что как-то не готов делить комнату с этим зверем. Пес, радостно задышав, лизнул его в лицо и тявкнул, тонко так, по-щенячьи.

– Чего тебе? Шесть утра, понимаешь? Спать надо!

Спать Принцу не хотелось, спрыгнув с кровати – когти клацнули по полу, – он подошел к двери. Гулять? Ну да, собак надо выгуливать, но не в шесть утра же!

В желтых глазах Даниле почудился упрек. Пришлось вставать – мышцы после вчерашней прогулки моментально скрутило болью, – одеваться, искать ошейник, поводок… Принц терпеливо ждал.

Гуляли долго, утро было свежим, прохладным и неожиданно приятным, во дворе никого, и до дневной жары еще несколько часов, а отоспаться, что ж, Данила позже отоспится, все равно делать нечего.

Не получилось. Поначалу и желания-то вроде не было. Тетка на работу собиралась, даже поговорили с ней о какой-то ерунде, вроде того, что из дому ему выходить не рекомендуется, а если вдруг чего, то чтобы звонил. Данила пообещал. Настроение было великолепным, так отчего не пообещать. Потом тетка уехала, Данила смотрел телик, нашел канал, где про собак рассказывали, и под разговоры почти заснул.

Труба затрещала раздраженно, гневно, выдирая из дремоты.

– Ну? – Данила заранее приготовился послать звонящего в столь неподходящий час куда подальше.

– Здравствуй, сукин ты сын, – Ратмиров голос был нехарактерно ласков, отчего сон моментально улетучился. Что-то случилось, что-то очень-очень плохое. – Что ж ты, урод малолетний, натворил-то?

– Я?

– Ты, Данила, ты. Ты что, думаешь, я тупой? Или там тупые, думал туфту впарить? Вместо медалек жестянки? Дрянь алюминиевую?

– К-каких медалек?

– Обыкновенных, Данила, тех самых, которых я тебе доверил. Всего-то и надо было, что человеку доставить, отвезти и передать из рук в руки. Несложное задание, только идиот не справился бы. А ты ведь не идиот?

– Н-нет, – во рту пересохло, это страх. И тонкие ручейки пота, поплывшие по спине, тоже страх, и сердце, которое вдруг застучало быстро-быстро, и резь в животе.

– Конечно, не идиот. Ты – мальчик умный, ты должен понимать, что брать чужие вещи нехорошо… – Ратмир говорил почти спокойно, но странное дело, это спокойствие пугало куда сильнее крика. – И что если вещи не вернуть, у некоторых людей возникнут некоторые проблемы… я не люблю проблем, Данила. И не люблю тех, кто эти проблемы доставляет. Понимаешь?

– Да, – Данила опустился на пол и обнял собаку.

– Вот и хорошо, что понимаешь. Мне бы не хотелось идти на крайние меры, но если вопрос не будет решен, то мне придется… Наталья Антоновна – приятная женщина и тебя любит, не хотелось бы, чтобы с ней произошла какая-нибудь неприятность.