Крест на ладони

К ювелиру Евгений привел Марину пешком через дворы всего за 10 минут. Можно было бы дойти и быстрее, но Марина, желая произвести на пожилого человека хорошее впечатление, надела парадный трикотажный костюм – жакет и юбку цвета «сиреневый туман» – и белые туфли на высоких каблуках. Она несколько раз повторила про себя имя-отчество старика: Никодим Сигизмундович. Он жил в старом доме со стенами в два кирпича и высокими потолками с лепными карнизами. Увы, на пятом этаже без лифта. Какая-то женщина сначала по домофону, потом – из-за железной двери долго выясняла: кто, к кому, зачем – а потом щелкала и гремела разными запорами, прежде чем впустить их в квартиру. Окинув их придирчивым взглядом профессионального охранника, она наконец провела их в комнату, похожую на антикварный магазин.

Ювелир Бережко оказался старым, лысым и толстым. Тяжелое дыхание выдавало астматика. Ясно, почему он не захотел идти в офис. Развалясь в удобном широком кресле, он рассказал, что двадцать лет назад держал в руках нательный крест сусального золота примерно петровских времен, очень прохожий, ну просто двойник того, о котором написано в статье. Его принесла и попросила оценить какая-то женщина. Ювелир честно сказал, что крест старинный, вещь редкая, стоит намного дороже, чем за него могут дать в скупке, и предложил помочь найти подходящего покупателя. Но она вроде бы и не собиралась его продавать. Крест он описал в мельчайших деталях, включая знаки солнца и луны на обратной стороне, а про хозяйку почти ничего не сказал.

Марине это показалось странным:

– Никодим Сигизмундович, неужели видели только раз – и до сих пор помните?

Ювелир буквально испепелил её взглядом:

– Да, деточка, представьте себе, запомнил! Вот, к примеру, Ваши новые серьги и подвеска – серебро с фианитами, Невская группа ювелиров, а цепочка старше лет на 10 и другой работы, это – Кострома или Углич. А вот у Вас на руке колечко – позвольте полюбопытствовать? – Марина протянула обручальное кольцо. Он выхватил из кармана лупу, секунду-другую повертел кольцо и, возвращая, сказал:

– Кольцо совсем недавно раскатали на один размер, но оно, судя по пробе, было сделано где-то в конце шестидесятых. Это вам от мамы перешло? – Марина была поражена:

– Нет, от бабушки, но куплено как раз тогда, все верно.

Бабушка Алла рассказывала внучкам, как играли свадьбы в общежитии Мединститута в послевоенную пору. На пятом курсе перед распределением пошла волна свадеб. Группа скидывалась, покупали бутылку шампанского, два кило сосисок и салфетки на стол. Зато как весело было! Золотые кольца дедушка и бабушка смогли себе позволить лишь на двадцатилетие свадьбы, их и завещали потом внучкам на счастье.

Ювелир торжествующе улыбнулся:

– Видите ли, деточка, я всю жизнь этим занимаюсь. Теперь верите?

– Верим, верим! – вступил Евгений. – Мы принесли обещанные деньги, – он вынул конверт. – Но расскажите же о хозяйке креста.

– А вот её я совершенно не запомнил.

Никакие наводящие вопросы не помогли. Узко специализированная память ювелира сохранила о женщине жалкие крохи информации. Она выглядела небогатой, ни одного украшения, лет двадцати-тридцати. Она сама не назвала ни своего имени, ни адреса, а он не спрашивал. Узнав о большой ценности вещи, она не обрадовалась, а как-то призадумалась, но продать категорически отказалась и больше не появлялась.

Только одно Никодим Сигизмундович смог сказать уверенностью: этот крест не встречался больше никому из знакомых ювелиров, а тем более – никем не продавался. Разве что – в частные коллекции, но тогда хотя бы слухи просочились.

– Новостей две: одна хорошая, другая плохая, – сообщила Марина вечером Андрею. – Крест действительно был в Новосибирске, и его владелица по возрасту могла быть Еленой Сушковой. А плохая – о ней больше ничего не известно, просто «Мадам Икс» какая-то. Евгений отправил факс с рассказом ювелира в головную контору в Москву, но от публикации советует воздержаться. Если она – воровка или скупщица, то может испугаться разоблачения, тогда крест никогда не выплывет.

– Евгений? Какой еще Евгений?! Этот Дворжецкий – стареющий ловелас, да? Передай ему…– Андрей прибавил громовых раскатов, но Марина только фыркнула:

– Да брось ты эти шуточки! Он примерно твой ровесник.

– Час от часу не легче! А есть у него жена, дети?

– Только подруга Вика, она ему при мне звонила.

– Жаль. Пара-тройка детишек – и я был бы спокойнее.

– Перебьётесь, Андрей Викторович! Зато у меня появился троюродный племянник Мишутка – такая очаровашка!

– Да, кстати, как там у тети Кати?

– Спасибо за вопрос, как говорят на радио! У тети Кати хорошо, меня даже отпускать не хотели. Сонечка – просто прелесть. А Петя, представь себе, бросил такси и пошел работать в милицию.

– А, вспомнил, Соня – дочь тети Кати, а Петя – её муж?

– Господи, ты все перепутал! Петя – сын тети Кати, Соня – его жена, а муж – дядя Вася, но я его еще не видела, он сейчас в поездке, он машинистом работает.