Крест никому

Знаете, я долго думал об этом
И решился:
Сходил в больницу, поговорил с врачами,
Они хорошие парни,
Говорят, у них большой опыт,
Ещё бы: оплата вперёд.

Я мягкосердечен, слабоволен,

Но, надеюсь, после операции
Стану другим.
Знаете, мне сделают сердце из камня.
Это правда. Настоящий камень,
Таких много на берегу.

…………………………

О чёрт! Неплохо.

Прекрасный новый мир.

«Который месяц ходим рука об руку…»

Который месяц ходим рука об руку,
Словно завершая тот затянувшийся
Древнегреческий миф. Наше слияние
Настолько крепко, что у нас одна память,
Что от нас одна тень, одно отражение.

Так поэт, незаметно для читателя,

Убирает из поэмы лишние строки. Так природа,
Не афишируя, проводит естественный отбор.

Кто пропал при переходе в один организм?

Кого уже нет: меня или тебя? Или по части от каждого?
Может ли быть, что всё путешествие,
                                после нашей встречи, —
Теряние, забывание, исчезновение?

«Когда боги вернутся, они будут удивлены…»

Когда боги вернутся, они будут удивлены:
А где люди, нами оставленные?
Где наши памятники и память о нас?
Только шум истребителя прозвучит в ответ.

Боги спустятся ниже, дабы хорошо рассмотреть планету:

Трудно поверить, что мы здесь жили когда-то,
Жили в «саду, полном цветущих роз».
Залп артиллерийских орудий прозвучит в ответ.

Кто же знал, что люди не выдержат сиротства?

Кто же знал, что обезьяны, а не люди выживут после потопа
И будут править миром, ведя его к гибели?

А боги найдут для разума другую планету,

Планету, похожую на «сад, полный цветущих роз».

«А мы ещё живы…»

А мы ещё живы.
Наши монотонные голоса продолжают звучать,
Наполняя этот стойкий подвальчик молитвой,
И даже осторожный свет из окна далеко вверху
Не убеждает нас прекратить и встать с колен.

Ещё одна молитва

С радостью в сердцах от того, что не произошло
Благодаря нам и нашим братьям и сёстрам.
Пора подниматься в зал, отпереть замки,
Выйти на улицу и вдохнуть свежий воздух.

Мир не изменился,

Но изменились мы, а значит, мир тоже.
Мы молились за спасение всех, а не только своих,
И теперь каждый человек – повторно родившийся,
А каждый предмет видится в новом свете.

И пусть сограждане

Смеются над нами, показывают на нас пальцами,