Крестьянские восстания в Советской России (1918—1922 гг.) в 2 томах. Том первый

Российский профессор – экономист Сергей Николаевич Булгаков, как и его западноевропейские коллеги, усматривал принципиальное различие в развитии земледелия и промышленности, которые, по его мнению, характеризуются если не противоположным, то, по крайней мере, различным характером развития. Объяснение он находил в зависимости земледельческого производства от природы. Причем зависимость эту он доводил до фатального уровня, до полного господства природы над человеком: вследствие данного обстоятельства, по его утверждению, за человеком остается роль подсобного фактора в производстве, а для машины остается лишь роль рабочего инструмента[270]. Такой подход представлялся Булгакову правомерным для отрицания бесспорного преимущества крупного производства в области земледелия, как в промышленности. Земледелие, отмечал он, имеет настолько своеобразный и настолько сложный характер, что какого—либо заключения о преимуществах или недостатках тех или иных форм хозяйства сделать нельзя: господство природы в земледелии уничтожает преимущества какой—либо из форм хозяйствования. Булгаков пояснял, что есть местности, где выгоднее крупное хозяйство, в других – мелкое, в некоторых – среднее. Он подчеркивал: дело не в самой форме хозяйствования, доминирующим фактором выступают общие условия, в которых оно осуществляется. От этих внешних условий и обстоятельств и зависит – какая из форм собственности окажется наиболее пригодной, в какой форме выгоднее развивать те или иные отрасли сельского хозяйства[271].

Декларируя центристский подход в отношении к различным формам хозяйств, Булгаков тем не менее придерживался явной ориентации на мелкое хозяйствование. Уровень потребностей крестьян, как он утверждал, может рассматриваться, с одной стороны, как мерило культурного развития страны, с другой – как показатель материального уровня основной массы населения (standart of life). Защищая мелкую собственность, Булгаков заявлял, что мелкое хозяйство вполне способно отстоять себя в борьбе с крупным и даже вести наступательную конкурентную борьбу[272]. Аргументация российского ученого в этом вопросе не отличалась оригинальностью по сравнению с доводами его западноевропейских коллег. Он пытался доказать, что в сельском хозяйстве технический прогресс не связан с какой—либо определенной формой (подразумевалось с крупной). Крупное производство, считал Булгаков, не имеет технического преимущества перед мелким не только в теории, но и на практике. Аргументы следующие: машины не могут дать крупной форме хозяйства такого же преимущества, как в промышленности, из—за прерывности сельскохозяйственного производства, обусловленной господством природы; мелкие хозяйства могут использовать у себя многие технические приемы и усовершенствования крупных; технические условия формируют более благоприятные возможности для развития базы мелких хозяйств вследствие ограниченных возможностей применения машин; достижения науки, хотя и более доступны для крупных хозяйств, тем не менее доходят и до мелких, несмотря (по выражению Булгакова) на всю их костность; в некоторых отраслях сельского хозяйства (виноградарство, огородничество, садоводство) технические особенности, связанные с большой долей ручного труда, стимулируют мелкую форму хозяйств[273].

Наряду с технической стороной Булгаков особо выделял в мелком хозяйстве «высшее качество» труда как отличительную особенность в собственном хозяйстве крестьянина, работающего на своей земле, в сравнении с наемным трудом в крупном хозяйстве. Такое, на его взгляд, преимущество выражается в показателе интенсивности хозяйства. Вследствие этого, согласно рассуждениям Булгакова, возникает необходимость ориентации именно на уменьшение размеров хозяйства (ниже средних размеров). Причем такая необходимость называлась им не иначе, как общепризнанная истина, отрицаемая разве только по недоразумению[274]. Не слишком ли категоричен в своих рассуждениях Булгаков? Не только его аргументация, но и сама логика рассуждений страдает серьезными изъянами. Обвиняя своих оппонентов в отождествлении технических и экономических категорий и понятий, их смешивании[275], сам Булгаков не привел систематических данных о типах хозяйств, уровне жизни разных категорий и групп крестьян (хотя такие данные содержались в цитированных им источниках).