Крестьянский бунт в эпоху Сталина: Коллективизация и культура крестьянского сопротивления

Голодные крестьяне, чтобы прокормить свои семьи, шли на расхищение социалистической собственности даже под страхом тюрьмы или смертной казни. Согласно статистике, из 20 000 крестьян, задержанных в первые 5 месяцев после вступления закона в силу (7 августа), 15% составляли кулаки, 32% — колхозники и 50% — те, кто еще не вступил в колхозы^{1085}. Даже если принять на веру цифру в 15%, кулаки, объявленные главными врагами государства, все же составляли абсолютное меньшинство среди совершавших кражи[104]. В 1932 г. крестьяне часто участвовали в воровстве группами, а в 1933 г. большинство из них уже действовали поодиночке^{1086}. Более половины украденной из колхозов собственности составляло неубранное зерно. Эти кражи и были делом «парикмахеров». Они же являлись свидетельством не только того, что основной мотивацией воровства был голод, но и показывали неспособность (или даже нежелание) крестьян полностью собирать весь урожай с колхозных полей^{1087}. Единоличники, которые входили в указанные 50% осужденных крестьян, действовали из аналогичных побуждений, поскольку большую часть их имущества и заработка отобрали в виде штрафов либо в процессе проведения непомерных заготовительных кампаний, а в некоторых случаях фактически изъяли в результате их выхода из колхозов после марта 1930 года.

Женщины и дети совершали значительную часть хищений в колхозах. Вполне предсказуемо, что в официальных источниках сообщалось о кулаках, которые якобы стояли за этими действиями и толкали несознательных крестьян на воровство^{1088}. Однако для того, чтобы решиться на кражу, хватало голода и отчаяния. В отчетах содержались предположения, что порядка трети от общего количества участников краж могли составлять женщины с детьми^{1089}. Например, имел место случай, когда две женщины (у одной из них, 28-летней, было трое детей) получили наказание в виде 10 лет лишения свободы за то, что украли в сумме 4 кг зерна^{1090}. Еще две женщины, оставшиеся без мужей, которых объявили кулаками и отправили в ссылку, были осуждены по августовскому закону лишь за то, что срезали верхушки колосьев^{1091}. Дети, пойманные на краже, также решались на нее ради своих семей. Вероятно, их участие было обусловлено надеждой, что они привлекут меньше внимания или не понесут столь серьезной ответственности за содеянное. Иногда они действовали по собственному желанию, поскольку им приходилось брать на себя громадную ответственность за свою жизнь или за жизнь своих близких. Так, в двух районах Московской области среди тех, кто был осужден по статьям закона, большинство составляли именно дети^{1092}. В некоторых случаях дети, которых впоследствии поймали на краже, притворялись, что собирают грибы, хотя на самом деле воровали зерно из зерноуборочных комбайнов на полях^{1093}. Сами колхозы иногда становились сообществом соучастников, когда в них на охрану амбаров ставили детей, стариков, глухих или слепых, чтобы, по всей видимости, облегчить кражи^{1094}. В кубанском колхозе «Большевик» в 1932–1933 гг. из-за обвинений в краже была исключена пятая часть его членов. Такой уровень в целом был характерен для всей области, если не для большей части страны^{1095}.

Воровство достигло таких масштабов, что крестьяне начали обворовывать друг друга. Согласно донесениям, «массовые хищения собственности» колхозных работников происходили на Нижней Волге, на Северном Кавказе и в других районах страны^{1096}. Сообщалось, что многие крестьяне, опасаясь грабежа, страшились оставлять свои дома, даже выходя на работу в поле^{1097}. В последние месяцы 1933 г. ситуация ухудшилась настолько, что из разных концов страны стали поступать сообщения о случаях совершения самосудов над грабителями. В одном из таких случаев крестьяне избили двух колхозников за то, что те украли несколько картофелин^{1098}. В другой раз члены колхозной администрации и один из колхозников, который, вероятно, мог быть мужем осужденной, поскольку носил ту же фамилию, учинили самосуд над женщиной. Из-за того, что та украла несколько картофелин, они облили ее чернилами и выставили на всеобщее посмешище, а затем заперли в подвале^{1099}. Новая моральная экономика превратила крестьян в воров, а голод и дефицит заставили их ополчиться друг на друга из-за корки хлеба.