Крестики и нолики

Мне нечего было им сказать. Мне было нечего сказать о том, что пришлось пережить в том доме в лесу, ни одной живой душе. Я даже думать об этом не хотела. От этого болела голова, жгло в глазах и разрывалось сердце. Не столько от самого похищения, хотя и его одного бы хватило. Но Каллум… Думать о Каллуме было невыносимо. Однако, о чем бы я ни задумывалась, все, похоже, так или иначе сводилось к нему. Я не могла забыть о нем ни на миг. И от этого впору было спятить.

Я вошла в кухню и сделала себе сухих тостов и чашку слабого черносмородинового чая. Помогло. Немножко. Совсем немножко.

– А, вот ты где. – В кухню вошла Минни и села напротив меня на барный табурет. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально, не считая желудочного гриппа.

– Тебя ведь уже несколько дней тошнит по утрам? – Минни нахмурилась.

– А ты откуда знаешь?

– Слышала, как ты обнимаешься с фаянсовым другом!

Я подняла бровь и откусила еще тоста. Сейчас я едва ли оценила бы так называемый юмор моей сестры – не было настроения.

– Когда ты наконец расскажешь, что с тобой случилось во время похищения? – спросила Минни.

– Никогда.

– Не держи в себе…

– Минни, отвали, а?! – рявкнула я. – То, что меня похитили, никак на тебе не скажется, никоим образом, поэтому выкинь это из головы и оставь меня в покое.

– Что ты такое говоришь?! Я за тебя волнуюсь.

– Так я и поверила. – Я снова принялась жевать тост.

– Что там с тобой произошло? – тихо спросила Минни.

– Меня похитили. Я сбежала. Теперь ты знаешь столько же, сколько и я. – Я дожевала последний тост и запила быстро остывавшим ягодным чаем.

– Сеффи, ты… ты беременна?

– О чем ты говоришь? Конечно… нет…

Я не договорила, голос у меня замер. Уставилась на сестру, совершенно ошеломленная.

– Значит, такое может быть? – мрачно проговорила Минни. – Кто это был? Кто-то из похитителей?

– Нет, я не могу… не может быть, чтобы я была беременна… – прошептала я в полном ужасе.

– Сеффи, кто это был? Мне ты можешь сказать. Я никому не проболтаюсь, честное слово.

Я вскочила и метнулась вон, будто надеялась убежать от слов сестры.

Давай, Сеффи! Бери и делай. Тест на беременность ничего не покажет, пока ты его не сделаешь! Бери и делай. Через минуту ты все будешь знать. Если полоска останется белой, ты не беременна. Ты рискнула, все обошлось, никто ничего никогда не узнает. Но если она посинеет…

Ради всего святого, сделай тест. Все лучше, чем неизвестность.

Я схватила листок-вкладыш и перечитала инструкцию. Вроде бы все понятно. Одна тест-полоска. Обмакнуть в мочу. Ничего сложного. Бери и делай.

Я втянула побольше воздуха и проделала все по инструкции. Глупости, конечно, ведь я знала, что не беременна. Я не могла забеременеть. Именно сейчас? Вот так?!

Я положила мокрую тест-полоску на бачок унитаза и пошла помыть руки.

Теперь мне оставалось только ждать. Всего одну минуту. Самую долгую минуту в моей жизни. Я села на закрытый унитаз спиной к тест-полоске и стала считать до шестидесяти. Остановилась на пятидесяти девяти – я не могла даже представить себе следующее число, не то что произнести его.

Я не беременна. Подумаешь, немного тошнит по утрам… Это ничего не значит. Просто отложенная реакция на все, что произошло со мной за последнее время. И все. Я собралась с духом, обернулась с закрытыми глазами. Медленно открыла глаза. Мне не пришлось даже брать тест-полоску в руки. Я и без того отчетливо видела, какого она цвета.

Что мне теперь делать? Боже, помоги мне! Что мне теперь делать?

Глава 106 • Каллум

Теперь у меня ничего не осталось. Даже Освободительного Ополчения. А до встречи с Джудом и Морганом еще целых три месяца. Я скучаю по ним. Когда так долго с кем-то работаешь и при этом знаешь, что твоя жизнь в его руках, а его – в твоих, он становится тебе как родной. Иногда даже ближе настоящих родственников. Я подумывал, не повидаться ли с мамой. Даже постоял немного перед тетиным домом. У меня к маме столько вопросов… Но потом я передумал. Есть вещи, о которых лучше молчать. А видеться со мной маме даже больнее, чем не видеться, особенно если мне ни в коем случае нельзя оставаться у нее.

Иногда поздно ночью, когда я один в комнате или сплю на улице, я смотрю на луну или на какую-нибудь звезду и представляю себе, что в этот самый миг она делает то же самое.

Почему она плакала?

Наверное, я никогда не узнаю. Сомневаюсь, что мы еще когда-нибудь увидимся. Наконец-то я все понял. Я мертв. Я умер давным-давно, очнулся в аду и сам этого не понял. Если вдуматься, я, наверное, умер еще до того, как пошел учиться в Хиткрофт. Вот как все было.

Я в этом уверен.

Глава 107 × Сеффи

В дверь постучали – тихо-тихо, осторожнее не бывает. Я поскорее вытерла глаза, вскочила с кровати и села за туалетный столик. Схватила первое, что попалось под руку – расческу, – и принялась расчесывать волосы.

– Входите.