Крестная мать

— Прошу, сюда, пожалуйста, — на правах хозяйки показывала дорогу Ада Константиновна. Она открыла одну из полированных дверей, и все четверо — Татьяна, Тягунов, Дерикот и Городецкий — оказались в просторном кабинете с мягкой дорогой мебелью; пропустив их, медсестра тихо затворила дверь, оставшись в коридоре.

Из-за низкого, окруженного кожаными креслами стола, приветливо улыбнувшись, застегивая пиджак серого элегантного костюма, поднялся Аркадий Каменцев. Пошел навстречу гостям, внимательно и расположенно глядя в лица приехавших.

— Это Аркадий Вадимович, — представил Дерикот. — Надеюсь, фамилию можно не называть? И так знаете?

— Отчего же, можно и назвать, — по-прежнему улыбался Аркадий. — Каменцев. Я тайны не делаю. Не за тем звали. Хотя, может быть, наши гости видят меня впервые. Я во всяком случае…

— Ну, положим, и лицо, и имя ваше мне известно, — перебил Тягунов. — Хотя бы по долгу службы. Да и вообще, вы в городе человек известный.

— Должен сказать, что и ваше имя мне кое-что говорит, — вежливо отвечал Аркадий. — А сейчас у меня сложилось такое ощущение, что мы хорошо знакомы. Ну, а вы, значит, Татьяна Николаевна? Морозова?

— Да, я Морозова, — суше, чем нужно было бы, ответила Татьяна. — Извините… я прежде всего хотела бы видеть Изольду Михайловну. Где она?

— Пожалуйста, — спокойно проговорил Каменцев. — Ада Константиновна! — не повышая голоса, позвал он, и медсестра тут же появилась в дверях. — Проводите, пожалуйста, Татьяну Николаевну… И вы желаете пойти, Вячеслав Егорович?.. Да-да, конечно, пожалуйста. Я все понимаю… меры предосторожности и все такое прочее. Правильно, но излишне — уверяю вас! Но вы, прошу, не задерживайтесь, мясо стынет! — И он глазами показал на уже сервированный в дальнем углу кабинета такой же низкий, как и у кресел, стол.

Татьяна и Тягунов пошли за медсестрой. Ада Константиновна держалась вполне уверенно, объясняла на ходу:

— Она понервничала там, на даче. Но вела себя прекрасно! Я думаю, парень ваш, Игорь, наговорил лишнего. Ничего дурного с Изольдой Михайловной не делали. Наши мужчины — интеллигентные люди. Говорить человека можно заставить вполне современными, цивилизованными методами, существуют соответствующие препараты. Они вреда организму не наносят. Но язык — увы! — развязывают.

Комната, в которой находилась Изольда, располагалась на втором этаже. Комната — на двоих, две деревянные кровати, две тумбочки, небольшой телевизор, зеленая ковровая дорожка на полу, два кресла возле треугольного журнального столика… Пахло лекарствами.

Изольда сладко и безмятежно. спала на одной из кроватей. Лицо ее было спокойно, почти счастливо. Розовые приоткрытые губы слегка улыбались во сне.

— Странно… почему она среди бела дня спит? — удивилась Татьяна. — Сейчас и четырех еще нет.

— Ну, накупалась, пообедала, легла, — скупо поясняла медсестра. — Ничего страшного, скоро проснется.

— Что значит «скоро»? — уточнил Тягунов.

— Через час. Может, раньше. К тому времени, когда вы переговорите с Аркадием Вадимовичем и… остальными господами, она встанет. Я ее разбужу.

— Будите сейчас, при нас. Мы здесь долго задерживаться не собираемся. Разумеется, заберем ее с собой.

— Хорошо.

Ада Константиновна наклонилась к Изольде, потрепала ее по щеке.

— Изольда Михайловна! Проснитесь! За вами приехали. Слышите? Хватит спать, голубушка! Просыпайтесь!

Изольда открыла мутные красные глаза. Непонимающе смотрела на склонившееся к ней лицо, потом недовольно поморщилась, отвернулась к стене, натянув на голову одеяло.

— Не мешайте, — хрипло пробормотала она. — Я хочу спать.

Медсестра вопросительно глянула на Тягунова.

— Думаю, пусть еще поспит. Я же сказала…

— Разбудите и оденьте ее! — приказала Татьяна. — Вы же явно ее чем-то напоили, она не может проснуться. Дома она в такое время никогда не спит.

— Возможно, возможно, — бесстрастно ответила медсестра. Было непонятно, к чему именно относится это слово. То ли к тому, что они действительно чем-то напоили Изольду, то ли к тому, что она среди дня не ложится отдыхать. Но Татьяна с Тягуновым не стали ничего уточнять.

Они вернулись в кабинет, где их терпеливо ждали Каменцев, Дерикот и Городецкий. Все трое курили, тихо переговаривались. Увидев вошедших, подняли к ним лица, а Аркадий даже пошел навстречу Татьяне, усадил за стол с закусками.

Дерикот разлил по рюмкам спиртное, а Городецкий все время молчал, прятал от Татьяны глаза.

— Ни есть, ни пить мы не будем, — заявил Тягу-нов. — Достаточно с нас и Изольды Михайловны. Давайте говорить о деле.

— Да поговорить-то мы успеем, — Аркадий с сожалением глянул на богато сервированный стол, на котором уже появилось ароматно пахнущее жаркое в глиняных горшочках и какое-то блюдо в закрытой фарфоровой посудине, и великолепные, из свежих овощей (в середине зимы!) салаты.

— Успокойтесь, мы ведем честную игру, — с какой-то даже обидой в голосе начал Дерикот. — Мы почувствовали в вас сильных людей, с которыми можно…