Крестная внучка мафии (СИ)

Он будто не верил он своим глазам и никогда в жизни не был так разочарован.

— Дедушка, я все объясню… Мы просто поругались и… — попытался встрять Сандро, но дедушка уже огрел его тяжелой оплеухой.

Резко сев на кровати, я тут же встала на колени и слезно попросила прощения:

— Дедушка, умоляю… Это я во всем виновата… Простите, я разозлилась и…

— ЭТО КАК НУЖНО ПОРУГАТЬСЯ, ЧТОБЫ ВАС ОБЪЯВИЛ В РОЗЫСК ИНТЕРПОЛ⁈ — оглушил дедушка нас неистовым ревом.

От ужаса у меня все поплыло перед глазами.

Господи, что я такого натворила, что нас ищет Интерпол⁈

Виновато опустив голову Сандро, взял меня за руку и с отчаянием сказал:

— Я тоже разозлился, нонно, и… Переборщил…

— Сандро, это не переборщил! — задыхаясь от гнева процедил дедушка. — Это попытка поставить крест на нашей семье!

Слушая крики дедушки о том, как феерично мы уехали из Грузии, я понимала почему он так зол. Вот так поездочки, одна хлеще другой… Больше никогда в жизни никуда не поеду.

— Сандро, как можно было демонстративно послать нахрен Интерпол, приземлившись в Париже⁈ — не унимался дедушка.

— Ну, я же не послал их… — поморщился Сандро, закрывая лицо ладонью. — Мы поговорили, и они сами отказались стрелять по нам…

— ПОТОМУ ЧТО Я ПОЗВОНИЛ КОМУ НАДО!

Так по нам еще и стрелять собирались… Я и не поняла, как попыталась обхватить голову руками, тем самым показывая дедушке наручники.

— А это еще что? — в ужасе спросил он, глядя на Сандро.

Видя, что дедушка уже начал выдумывать гадости о красном, как рак, внуке, я решительно покачала головой.

— Мы так миримся, — неожиданно для самой себя заявила я.

— Учимся решать ссоры мирным путем, — подхватил Сандро, пытаясь улыбнуться.

Вслед за ним я попыталась улыбнуться, но даже не представляю, как же паршиво мы выглядели в глазах дедушки. В постели, в наручниках и после того, как послали нахрен Интерпол.

Наверное, эта картина достойна фото на память.

Прям так и вижу, как Сандро с автоматом в руках стоял у открытого транспортника и, показав фак кружащим над головой вертолетам и сотне спецагентов, требовал нас «простить и отпустить». А на заднем фоне я, дерусь с воображаемыми монстрами под какой-то веселый саундтрек, пока ребята из охраны вместо шоу-балета исполняют движения из нашей пьяной танцевальной постановки.

— Малолетние идиоты… — прошипел дедушка.

Да, кажется, все именно так и было.

— Только попробуйте выйти за порог этой вшивой норы, пока я все не улажу, — без прикрас угрожал он. — Иначе я вас, а не вашего «гостя» вывезу в поле, вручу каждому по лопате и заставлю рыть одну на двоих могилу.

Синьор Лукрезе внезапно очаровательно улыбнулся.

— А мы с Интерполом будем стоять и наблюдать за тем, как появляются проблески здравого смысла в ваших глазах.

Шумно проглотив ком в горле, мы невольно кивнули, а дедушка, наградив нас испепеляющими взглядами, развернулся и вместе с внушительной свитой охраны ушел. Хлопнув дверью на прощание с такой силой, что картина, висящая на стене, жалостливо рухнула на пол.

— Ты убил его? — сдавленно произнесла я, боясь узнать правду.

Повернув ко мне голову, Сандро криво усмехнулся и с болью закрыл глаза.

— Скажи честно, ты его любишь? — закипая от гнева спросил он.

— Нет, я похоронила его для себя еще два года назад, — отрешенно пробормотала я.

— Ну, я сделал в общем-то тоже самое, — более спокойно кивнул Сандро, начиная расстегивать наручники. — Ты же не убийца.

Никогда в жизни у меня не тряслись так сильно руки, как от осознания, что я стала причиной смерти человека. Паршивого, ненавистного, но все-таки я не желала ему смерти.

— Так получается могила перед всем Интерполом…

Расстегнув наручники, Сандро с внезапной легкостью поправил меня.

— Могила — это с гробом.

Чувствуя, что сердце вот-вот остановится, я не могла поверить в то, что он так радостно говорит, что убил моего бывшего. А люцифер словно издеваясь еще больше, медленно продолжал:

— А он лишь вырыл яму двести двадцать сантиметров на сто десять и проверил насколько в ней просторно, — легко развел руками Сандро, сняв с меня наручники. — Хотя он и сейчас продолжает так медитировать, а когда устает — отдыхает в одной из них и произносит особую молитву.

И хотя Сандро произносил эти слова без улыбки, я не могла понять правду он говорит или снова шутит. В полной задумчивости я встала с кровати и, налив воды из-под крана на кухне, жадно пила стакан за стаканом, с трудом разбираясь во всех своих мыслях и эмоциях.

В голове был какой-то хаос. Я то озадаченно рассматривала простой и старый кухонный гарнитур, то задавала себе миллион вопросов о Сандро, Леше и вчерашних событиях.

— Жалеешь его… — с грустью произнес Сандро за моей спиной. — Не волнуйся он останется жив.

— Честно говоря… Я жалею… — протянула я, приходя к неутешительному выводу.

Прислонившись спиной к столешнице, люцифер стоял голый по пояс в серых домашних брюках и, поникнув от моей реакции, не мигая смотрел в большое окно.

— Сандро, я очень жалею, что не могла так сделать два года назад. Думаю, его бывшая жена тоже жалела бы… — призналась я.