Крестный. Огонь по отморозкам

Удивленная Танька почти рефлекторно показала глазами на большую комнату квартиры, и именно туда моментально бросились Титов и Пастухов.

Первым ворвался в зал более юркий Титов. Одного взгляда ему было достаточно, чтобы оценить обстановку в комнате.

Петр сидел на диване, возле которого стоял небольшой столик, обставленный выпивкой и закуской. Рядом со столиком стоял стул, на спинке которого висела короткая кожаная куртка Петра.

Именно к ней он и бросился, едва завидев вбежавшего в комнату Титова.

Костя, сообразив, что в куртке наверняка находится пистолет, первым делом ударил ногой по столу, расположенному между ним и рыжим приятелем Таньки. Стул вместе с курткой отлетел в дальний угол комнаты.

Рыжий, поняв, что обезоружен и до пистолета ему не добраться, решил использовать свой последний шанс и бросился напролом к выходу из квартиры.

Первым принял на себя атаку рыжего Титов. Именно ему Петр нанес размашистый удар в челюсть, но Титов, хоть и занимался теперь руководящей работой, навыков бойца все же не растерял.

Ловко поставив руками блок, он перехватил правую руку соперника и почти одновременно, слегка уклонившись влево, нанес удар ногой под дых нападающему.

Удар был не слишком сильный, но очень точный. Колено Титова пришлось как раз в солнечное сплетение Петру. От полученного удара тот перегнулся пополам, выпучив глаза и выдохнув из себя какой-то булькающий звук.

В следующий момент на помощь Титову подоспел Пастухов. Мощным ударом ноги в голову снизу вверх он почти распрямил бандита.

Довершил обработку «подопечного» Константин, который, держа бандита за руку на болевом приеме, развернул его и что есть сил шандарахнул головой о стену.

Последних двух ударов хватило для того, чтобы мысли в немногочисленных извилинах Петра окончательно смешались, и он, потеряв ориентацию в пространстве, рухнул на пол, приземлившись на задницу.

После этого Титов и Пастухов спокойно выкрутили приятелю Таньки руки за спину и надели на них наручники. Затем Титов, поразмышляв немного, достал вторые наручники и надел их на лодыжки ног Петра.

Затем рыжего подняли за руки и за ноги и, не церемонясь, швырнули на диван.

Ворвавшаяся в комнату хозяйка квартиры увидела окровавленную физиономию своего возлюбленного. Это произвело на нее столь сильное впечатление, что она закричала:

– Изверги! Что же вы сделали с ним, сволочи!.. Гоша, что они хотят?

Неожиданно этот ее гневный порыв оборвал самым вульгарным образом сам Гоша:

– Заткнись, толстая жопа, пока я тебя костылем не отдубасил, старая кретинка!

Он свободной от костыля рукой толкнул Таньку в глубь комнаты, заставив сесть в кресло. Танька, усевшись, удивленно вылупилась на своего начальника и, протяжно ахнув, спросила:

– Гоша, за что-о-о?

– За все хорошее, коза драная, – коротко пояснил Кислицин и добавил, бросив взгляд на костыль и забинтованную ногу: – Это по твоей милости я теперь буду в инвалидной коляске ездить.

В это время Юра Пастухов, не обращая никакого внимания на перебранку Кислицина и Ивановой, поднял с пола куртку Петра и стал выкладывать содержимое ее карманов на стол.

Первым предметом, который Юрий выложил оттуда, был пистолет «ТТ». Затем были вынуты документы: паспорт и водительские права на имя Петра Алексеевича Грищенко. На стол также легли несколько мелких купюр.

Последнее, что Юра извлек из небольшого нагрудного кармана бандита, была черная вязаная шапочка с отверстиями для глаз и рта.

Увидев эту маску, Кислицин взвился от негодования и ярости, охвативших его:

– Ах ты, паскуда! – заорал он и, стоя на одной ноге, замахнулся костылем на едва очухавшегося пленника.

Удар костылем по голове Петра мог окончательно вышибить из него сознание. Это не входило в планы Титова, поэтому он успел перехватить Гошину руку.

– Тихо, тихо, – проговорил Костя, – не дергайся, а то упадешь. Иди сядь на тот стул и не мешай нам.

Однако пока Кислицина тащили к стулу, он продолжал изрыгать ругательства в адрес пленного бандита:

– Козел долбаный, сука! Оказывается, это ты, сундук с говном, мне сегодня ногу искалечил! Да я тебя кастрирую за это, чтобы таких долбоебов на земле больше не плодить.

– Да тихо ты, – осадил Кислицина Титов и посмотрел на перепуганную Таньку.

– Ну что, Танюша, дотрахалась, маленькая, – миролюбивым, доброжелательным голосом обратился к ней Титов, – сдала, понимаешь, своего начальника бандитам, под пытки его подставила?

– Какие пытки? – пораженно воскликнула Танька. – Я никого не подставляла. Слышишь, Гоша?..

Танька умоляющим взглядом посмотрела на своего директора.

– Молчи, дура, – яростно вскричал тот, – это ты вчера насвистела этому рыжему козлу, что мы в охранное агентство обратились?

– Я… Я только… – Танька замялась с ответом. – Я только поделилась…

– Мозгами своими ты с кем-то поделилась еще при рождении! – заорал на нее Гоша. – Поэтому думаешь клитором! Ты этому уроду вчера сболтнула о нашей встрече с Костей, а он сегодня меня за это с утра вместе со своими друзьями в лесок отвез и ногу изуродовал.