Крестный. Огонь по отморозкам

Танька подняла испуганно-недоуменный взгляд на окончательно пришедшего в себя Петра. Вид у того был неважный: губы разбиты, в районе переносицы разрастался здоровенный синяк, из рассеченной брови по лицу обильно текла кровь.

– Петенька, как же так?.. – тоненьким голоском пропела Иванова.

– Да пошла ты, корова старая, – выругался бандит и плюнул на палас кровавым сгустком.

– Усохни, урод, – осадил бандита Титов, – мы тобой сейчас займемся.

Костя подошел к Таньке и спросил:

– Ты где подцепила этого ковбоя?

– На улице познакомились, – осторожно ответила Татьяна.

– Он тебе говорил, кто он и чем занимается?

– Сказал, что охранник на каком-то предприятии.

– Что за предприятие и где он вообще живет, ты знаешь?

Танька покачала головой и заплакала.

– Понятно, – тяжело вздохнув, произнес Титов и повернулся к рыжему:

– Ну что, дятел, будешь стучать или начнешь партизана на допросе из себя корчить?

– Чо хочешь? – грубым голосом спросил пленник.

Титов взял со стола паспорт и, изучив его, произнес:

– Значит, так, господин Грищенко, – Титов прикинул несложные арифметические расчеты и продолжил: – Тридцати лет от роду, уроженец села Романовка. Так, похоже, ты и есть член романовской бригады.

– Сам ты член, – огрызнулся Петр, – а тебе я могу только одно сказать: не связывайся с нашими братанами – пожалеешь, что на свет родился, как этот барыга. Зря я ему сегодня ногу не отрубил, чтобы другим неповадно было.

– Зря ты это сказал, – усмехнулся Титов, – этот барыга собирался тебя кастрировать, и у его желания гораздо больше шансов исполниться, чем у твоего. Поэтому, если тебе дорога твоя мотня, тебе лучше ответить на наши вопросы. Например, кто у вас главный в бригаде и самое важное: где этого авторитета можно найти? Где у вас база?

– Базу нашу узнать хочешь, – ухмыльнулся рыжий, – а чупа-чупс на палочке не хочешь пососать?

– Сейчас мы предоставим тебе такую возможность – пососать твой же чупа-чупс, – с угрозой в голосе произнес Юра Пастухов и, взяв со стола кухонный нож, решительным шагом подошел к Грищенко.

Он наклонился над бандитом и расстегнул свободной рукой ему ширинку.

– Вы чё, мужики, – неожиданно побледнел Петька, – вы это… того… беспределом не занимайтесь.

– Кто бы говорил о беспределе, – проговорил Титов, наблюдая за тем, как Пастухов расстегнул брючный ремень бандита и приспустил штаны вместе с трусами, – как будто это не ты сегодня у костра живому человеку ноги головешкой жег! Не боись, мы не все отрежем, ссать сможешь, а вот Танька тебя уже больше не примет.

Бандит в ужасе уставился на лезвие, которое приближалось к его чреслам.

С ужасом наблюдала за этим и Танька, однако в ее взгляде читалась какая-то тоска, как будто ее лишали чего-то очень дорогого для нее, без чего ее жизнь станет пресной и скучной.

В тот момент, когда лезвие коснулось тонкой кожицы на члене бандита, он дико заорал:

– Нет, не надо, кончай, братва, я все скажу!

– Скажи спасибо, что мы люди понятливые, а то твое «кончай» другие могли бы расценить совсем по-другому. – Титов дал знак Пастухову, и тот отошел от Грищенко. – Кто в вашей бригаде авторитет, кто шишку держит? – задал вопрос Титов.

– Двое их, – ответил Грищенко, – братья Грибановы, Антон и Никита, но дела лучше обсуждать с Антоном.

– Они тоже из Романовки? – спросил Титов.

– Да, – ответил бандит, – ядро нашей бригады, все романовские.

– А ты давно в этой бригаде при делах? – снова поинтересовался Титов.

– Нет, не очень, – угрюмо ответил Петр.

Из чего Титов сделал вывод, что Грищенко не самый крутой член бригады.

– Где можно найти этих братьев Грибановых? – спросил Титов и добавил: – Переговорить с ними хочу.

Бандит исподлобья посмотрел на Костю и промолчал. В следующий момент Пастухов сделал шаг по направлению к Грищенко.

– Нет, – воскликнул Петр, – я скажу! На улице Лопухина есть небольшой пивной бар «Золотое кольцо», там они часто бывают, там дела обсуждают со своими людьми.

Титов пристально посмотрел на бандита. Ему показалось, что пленник не врет.

– Ладно, – произнес Костя, – проверим. Если ты соврал, то можешь считать себя евнухом. А пока мы тебя спрячем в одно надежное место, не санаторий, конечно, но жить там можно.

– А нам что делать? – подал голос Кислицин, до этого молча наблюдавший за происходившим в квартире Таньки.

– Тебе тоже неплохо бы до окончания всех разборок затаиться где-нибудь, где смогу найти тебя только я, – сказал Титов.

– А Таньку куда? – вопросил Гоша, посмотрев на свою бухгалтершу, по толстым щекам которой стекала синими струйками размытая слезами тушь.

Танька словно постарела лет на десять и выглядела разочарованной и убитой горем.

– Куда же ее девать-то, возьми с собой, будет тебе еду готовить. Я бы на твоем месте вообще ее от себя не отпускал дальше чем на длину своего хрена – слаба матушка на передок, – подытожил Титов, – но надеюсь, что это послужит для нее хорошим уроком.

Титов посмотрел на Пастухова и скомандовал:

– Вызывай ребят, пусть отвезут этого чудика в один из наших подвалов и держат под охраной до тех пор, пока я не прикажу отпустить его…

* * *