Крестный путь Петра Столыпина

На фоне Спиридовича начальник киевской охранки Кулябко ни малейшими розыскными способностями не блистал, да и его репутация оставляла желать лучшего. Ещё за два года до убийства премьера Киевское охранное отделение инспектировал хорошо известный нам Герасимов (к этому времени генерал для поручений при министре внутренних дел). Он констатировал полный развал агентурной работы (характерны были агентурные псевдонимы, даваемые Кулябко агентуре – «Водочный», «Пивной», «Ликерный»), бесцельное разбазаривание выделенных на неё средств и общий низкий профессиональный уровень служащих отделения. Оставленный предшественниками немалый задел был полностью разрушен.

Всей своей карьерой Кулябко был целиком обязан Спиридовичу, который сначала перевёл его из московской полиции в жандармы, а потом проталкивал бесталанного родственника всё выше по охранной иерархии и даже, чуть было, не добился его назначения руководителем Московского охранного отделения.

Не блистал талантами и и. о. вице-директора Департамента полиции 33-летний статский советник Веригин. После окончания Императорского училища правоведения он служил в Департаменте полиции на канцелярских должностях, никогда розыскной работой не занимался, а своей высокой должностью был обязан исключительно Курлову (по некоторым сведениям, за ведение финансовых дел патрона). Последний кроме продвижения Веригина по службе выхлопотал ему через Дедюлина и придворное звание камер-юнкера.

Но все эти очень разные люди составляли, по современной терминологии, «команду», в интересах которой было скорейшее устранение Столыпина с должности главы правительства и министра внутренних дел. В придворных сферах даже открыто называли их будущие должности после ухода Столыпина. Курлов считался будущим министром внутренних дел, Спиридович – столичным градоначальником, Веригин – директором Департамента полиции, Кулябко – заведующим охранной агентурой.

Начало. Явление «Аленского»

Прежде чем рассказать о начале череды странных событий, закончившихся смертью Столыпина, следует упомянуть о некоем происшествии, хотя и внешне мистическом, но, возможно, имевшем вполне реальную подоплеку.

Шульгин приводит рассказ киевского знакомого Распутина, на квартире которого тот ночевал во время киевских торжеств: «Вот, значит, коляска государя уехала… А второй экипаж – Пётр Аркадьевич Столыпин ехал… Так он, Григорий Ефимович, вдруг затрясся весь… «Смерть за ним!.. Смерть за ним едет!.. За Петром… За ним»… А всю ночь я вместе с ним ночевал, это значит, перед театром… Он в соседней комнате через тоненькую стеночку спал… Так всю ночь заснуть мне на дал… кряхтел, ворочался, стонал… «Ох, беда будет, ох беда». А он всё своё: «Ох, беда, смерть идёт». И так до самого света… А на следующий день – сами знаете… в театре… Убили Петра Аркадьевича».

Можно, конечно, было бы не обратить внимания на данный рассказ. Но, учитывая информацию Герасимова о тесной связи Курлова с Распутиным, определённые подозрения не могут не возникнуть. Особенно в свете настойчивых попыток Столыпина выслать «старца» из Петербурга. Когда премьер начал настаивать на необходимости этой меры перед Николаем II, тот лишь вздохнул и произнёс знаменательную фразу: «Я с вами согласен, Пётр Аркадьевич, но пусть будет лучше десять Распутиных, чем одна истерика императрицы».

Заставляет задуматься и свидетельство Алексея Николаевича Хвостова, министра внутренних дел в 1915–1916 годах: «В 1911 г., дней за десять до убийства Столыпина, в Нижний Новгород, где я в то время был губернатором, неожиданно приехал бывший издатель «России»… Сазонов и вместе с ним Распутин, которого я ранее никогда не видел. Во время беседы со мной стал говорить… что он прислан царем «посмотреть мою душу», и, наконец, предложил мне место министра внутренних дел. На моё замечание, что это место занято, Распутин ответил, что это всё равно, что Столыпин всё равно уйдет».

Бывший сибирский хлыст не уточнил – каким именно образом «уйдет» Столыпин. Конечно, наиболее вероятно, что имелась в виду его ожидавшаяся отставка, но нельзя исключить и подразумевавшийся Распутиным совсем другой вариант ухода.

Обращает на себя внимание и факт глубочайшего недоверия деятелей антистолыпинского кружка друг к другу. В то время, когда Курлов давно действовал против Столыпина в надежде занять его место, будучи уверен при этом в поддержке Распутина, последний одновременно рассматривал другие кандидатуры на должность министра внутренних дел.