Крестный путь России

1996 год в известной степени год знаковый. Все тенденции, характеризующие состояние страны, уже определились. Качественно ничего не должно было меняться. Речь могла идти только о количественных показателях. Переизбрание Б. Ельцина, со всем пакетом его достоинств и недостатков, лишь фиксировало эту ситуацию. Если даже в отношениях с Белоруссией и Украиной дела обстояли более чем сложно, то что говорить о других государствах, возникших из бывших советских республик? Уместно вспомнить океаны горя, выпавшие на долю миллионов и миллионов русских людей, которые не по своей воле оказались в одночасье за границами своей родины - России. 25 миллионов русских потеряли свое Отечество в результате сепаратистского шабаша, разыгравшегося в 1991 г. и последующие годы. Известно, что после окончания Великой Отечественной войны официальной линией советского руководства было выравнивание социально-экономических уровней развития союзных республик. Это условие считалось базовым для укрепления единства СССР. В соответствии с этой установкой из России началась массовая миграция научно-технических кадров из центральных районов России в национальные окраины. Широкое промышленное строительство, создание новых энергетических мощностей, ирригационных систем, развитие науки и образования требовали хорошо подготовленных кадров, которые могла дать только Россия. За двадцать лет - с 1959 по 1978 год из центральных областей и краев России уехали более 2 млн. человек. К 1989 г. население Казахстана состояло на 38% из русских, в Латвии наших соотечественников было 34%, в Эстонии - 30%, в Киргизии - 21%, на Украине - 22% и т. д. Русские в силу своего образования, жизненного опыта, навыков занимали ведущие позиции в промышленности, науке и образовании. Они по естественному праву входили и в административные аппараты республик. И вот когда рухнул Советский Союз, они почти мгновенно превратились в дискриминируемое меньшинство, принявшее на себя все удары этнической нетерпимости. К тому же русские не имели навыков самоорганизации, в большинстве случаев не имели родовых корней, жили в виртуальном мире, созданном официальной пропагандой, "вечной и нерушимой дружбы народов", "пролетарского интернационализма" и прочей белиберды, которая подкреплялась только силой партийно-государственной машины.

Началась волна вытеснения русских. Все республики объявили себя национальными государствами, где по фашистским образцам титульная нация получила права "арийской", а все остальные низводились до уровня второсортных. Русский язык везде (кроме Белоруссии) был лишен статуса государственного. Для меня это было поразительно, потому что я знал, что в Финляндии, где численность шведов едва составляет 5% от всего населения, шведский язык, тем не менее, считается государственным. В далеком Парагвае, где уже полтысячи лет господствует испанский язык, тем не менее, сохранился в качестве государственного и язык аборигенов - индейцев куарани. Канада является классической двуязычной страной, где в равной степени сосуществуют английский и французский языки. Везде, где люди живут по законам демократии, проявляется уважение к исторически сложившимся языковым реальностям. Постсоветское пространство стало полем крайнего этнического мракобесия.

Где одним махом, а где постепенно было ликвидировано информационное поле на русском языке: закрыто большинство газет и журналов, ограничено поступление и распространение публикаций, радио и телевидение почти повсеместно перешли на языки "титульных" наций. Тем самым было нарушено право на свободу доступа к информации.

Преподавание на русском языке в высших и средних учебных заведениях быстро сворачивалось. Число школ для желающих учиться на русском языке катастрофически уменьшалось. Учебники перестали издаваться. Все общественные дисциплины (литература, история и пр.) стали преподаваться в трактовке "титульных" наций, где России отводилась роль империалистической державы, веками подавлявшей и эксплуатировавшей коренные народы.

Русских выдавили из всех властных структур. В Казахстане, например, нарезают границы избирательных участков таким иезуитским образом, чтобы даже при наличии компактного русского населения допустить минимум депутатов в законодательные органы власти. От 30% русского населения в местном парламенте русских депутатов всего 7%. Всякая попытка русских организовать свои национальные объединения встречается в штыки и трактуется как попытка сеять межнациональную рознь.