Крестный сын

— Да ведь в том-то и штука: несмотря на все, что ты делал, ты остался прежним! — воскликнул Стивен. — Ты всегда мне нравился. У меня иной раз кулаки чесались заехать лорду за его обращение с тобой. Знаешь ведь, какой у меня сын получился, и то я его люблю и никогда никому унижать не позволяю… — Филип прекрасно помнил умственно неполноценного детину. — А у твоего отца рос такой парень, а он и сам на тебя внимания не обращал, и Данкану позволял ноги вытирать!

Солдат сообразил, что слишком увлекся и замолчал.

— Прости, Филип, — спустя минуту промолвил он. — И вы, моя леди, простите. Я этого и говорить не собирался, но вот прорвало. Старею, наверное…

Молодой человек недоуменно посмотрел на бывшего капитана.

— Интересно, что еще я от тебя услышу? — потом его вдруг осенило, и он замотал головой. — Нет-нет-нет, только не это! Только не говори мне, что я похож на отца. Мне об этом уже поведал крестный, потом жена, теперь я жду этого трепетного признания от Данкана. Нет, Стивен, пожалуйста, только не ты!

Ив и бывший капитан переглянулись, усмехнувшись.

— Не хочешь — не буду, да ты и так уже знаешь, — Стивен посерьезнел. — Я хотел сказать, что в последние месяцы перед смертью твой отец тебя часто вспоминал…

— …Недобрым словом, — закончил Филип. — Скажи-ка, через сколько лет он заметил, что меня нет в замке?

— Он заметил твое отсутствие в тот же вечер, причем сам, никто ему не напоминал, — вздохнул Стивен. — Лорд не хотел тебя пороть, все придумал Данкан. Очень настаивал на этой «воспитательной мере»… — повисла пауза. — Герцог очень жалел потом. И жалел искренне, поверь.

— Верю. Знаешь, почему жалел? — спросил Филип. Стивен вопросительно взглянул на молодого человека, желая услышать его версию. — Он понял, что когда встретится после смерти с моей матерью, она взглянет на него также, как смотрела при жизни. Или не станет смотреть вообще.

— Фил, это слишком, — не выдержала Ив.

— Герцог говорил мне, что хочет написать тебе письмо и все объяснить, но не знает, с чего начать. — Стивен решил во что бы то ни стало сказать то, ради чего пришел. Филип, в свою очередь, решил выслушать. — Я надеялся, он напишет, но лорд так и не смог… Он очень боялся узнать о твоей гибели. Сколько раз он при мне сетовал, что не научил сына владеть мечом. Я ему всегда говорил, мол, ты и сам прекрасно научился, никто из замковой стражи против тебя выстоять не может, но он только рукой махал. Вот как ты сейчас…

Филип хотел что-то сказать, но Ив дотронулась до его плеча, и он промолчал.

— А один раз он мне сказал: все равно, где сын и чем занимается, пусть хоть на Архипелаге колдовать учится, лишь бы когда-нибудь вернулся домой, живой и здоровый.

— Все, Стивен, хватит, — не выдержал Филип. — Я вернулся, но это теперь не мой дом, и отца уже давно нет в живых. — Он замолчал, бывший капитан тоже ничего не говорил. — Спасибо, что заставил меня выслушать, а сейчас уйди, пожалуйста. Передай ребятам, мы с Ив придем во двор часа через два.

Стивен вздохнул, поднялся из-за стола и вышел. Ив заперла за ним дверь: муж изрядно выбит из колеи и ему не нужны сейчас посетители, в особенности Данкан. Филип перебрался из-за стола к окну и уселся на широкий подоконник. Девушка подошла к супругу и запустила пальцы обеих рук ему в волосы. Он любил, когда она так делала. Филип прижал ее к себе и уткнулся лицом ей в живот. Она гладила его по голове, перебирая рыжевато-русые пряди. Он долго молчал, наконец взглянул на нее.

— Почему все так получается? Почему все хорошее происходит слишком поздно?

— Не все, милый. Мы встретились вовремя.

— Вовремя? Ты могла бы стать женой наследника одного из самых древних и уважаемых родов Алтона, а стала любовницей преступника. Тысячной по счету.

— Теперь я твоя жена. Первая и единственная. Ты вернешь себе все, чего лишился. А если б и не вернул, мне было бы наплевать. И ты забываешь: у меня тоже неважные отношения с отцом. Если б ты был благополучным чистеньким наследником, я бы и внимания на тебя не обратила. Особенно, если б твой крестный желал нашего союза.

— Я бы добился тебя…

— Возможно. И я бы относилась к тебе примерно также как твоя мать к своему супругу.

— Получается, ты любишь не меня, а Жеребца? Поэтому и фамилию такую согласилась взять?

Он так стиснул девушку, что той стало больно.

— Фил, я люблю тебя, и мне безразлично твое имя. Знаешь, как говорят в народе: мята пахнет мятой, хоть мятой назови ее, хоть нет, — девушка продолжала перебирать его волосы, пытаясь успокоить. — Но мне легче понять тебя такого, какой ты есть. И я тебя уважаю за то, что, пройдя через все испытания, ты сохранил свою душу. А тебе с твоим опытом проще понять меня. Уверена, никто другой не смог бы долго выносить мой характер. Тебя же все мои выходки по большей части смешат.

Слова Ив успокаивали Филипа, железная хватка ослабевала, и вскоре он нежно обнимал свою жену.

— Не надо было мне приезжать сюда. Проводил бы вас до замка, а сам поехал в столицу.