Крестом и стволом

– Лады, – кивнул он. – Через час в шашлычной. Он почти бегом завершил все свои дела, покидал так и непросмотренные сегодня бухгалтерские бумаги в стол и помчался к шашлычной – ноги несли его сами.

– Что стряслось, батюшка?! – прокричал ему вслед храмовый сторож.

– Друг приехал! – колыхнув рясой, подпрыгнул на бегу отец Василий. – Встречать бегу-у!

* * *

В шашлычной он был уже через пятнадцать минут. Крепко пожал руку Анзору, от души расцеловал Верку и, не в силах удержать свое великолепное настроение в твердо очерченном русле, даже подсел к шоферам, ввязавшись в спор по поводу странного финансового парадокса, когда доллар стоит на месте, а цены растут.

– Нет, вы нам, батюшка, скажите, это инфляция или как? – напирал на священника толстый Толянов друг.

– Кто его знает, – искренне признавался отец Василий. – Но, по-моему, раз цены растут, значит, это инфляция.

– А почему тогда доллар на месте стоит? – снова возвращались в заколдованный круг шофера, и священник не знал, что ответить.

Они возвращались к этой теме снова и снова, но никто так и не дал ни одного более-менее приемлемого объяснения главному финансовому парадоксу современности.

Мимо почти проскочила потрепанная «газелька», но, проехав пару десятков метров, резко развернулась и припарковалась недалеко от навеса. Обрадованный новому клиенту Анзор кинулся в подсобку за очередной порцией заветрившегося мяса, и даже Вера приосанилась и потрогала стоящие перед ней пивные бутылки. Шофера, конечно, позволить себе этого не могли, но вот пассажиры вполне.

– Эй, ара! Пиво есть?! – вывалилась из «газельки» уже изрядно поддатая команда.

Священник саркастически хмыкнул. Было очевидно, что этим ребятам на сегодня явно хватит.

– Смотри-ка, и поп здесь, – издевательски прокомментировал ситуацию кто-то из толпы.

Шофера, как по команде, смолкли. Такого неуважения к отцу Василию в Усть-Кудеяре никто себе не позволял.

– Тоже сушняк давит! – загоготали в ответ, и сидевший напротив священника Толян угрожающе засопел.

Отец Василий немного развернулся – так, чтобы видеть, кто что говорит. Если не слишком поздно, это иногда отрезвляет. Но, кажется, было все-таки поздно, потому что уже через несколько секунд дружного гогота попу предложили раскошелиться на похмел честной компании.

Отец Василий поднялся из-за стола и тут же услышал, как загрохотали сзади него дружно отодвигаемые шоферами стулья – они его один на один с этой дикой шоблой оставлять не собирались.

– Ты, главное, не споткнись! – заржал кто-то из толпы. – Мы подождем.

– Ты, недомерок, сам не споткнись, – напряженно предупредил шутника Толян. – А то пропашешь носом до самой Студенки!

Что такое Студенка, приезжие не знали, но вызов приняли.

– Это кто там такой борзый?! – вышел вперед «недомерок». Он и впрямь не вышел ростом, но разворот плеч внушал если не страх, то уважение точно!

Толян, неторопливо раздвигая стулья в стороны, двинулся навстречу. «Ах как нехорошо выходит! – сокрушался отец Василий. – Ах как нехорошо».

– Хватит! – решительно выступил он вперед. – Уезжайте-ка вы лучше, ребята, по-хорошему.

«Недомерок» мягко двинулся вперед, и уже в следующий миг отец Василий осознал, что летит, ломая пластиковые столы, куда-то по направлению к Веркиному киоску. Он вскочил, огляделся и понял, что теперь уже ничего не остановить. Шофера махались с непрошеными гостями всерьез.

– А-а! Сука! – орал Толян, размахивая бог весть где раздобытой монтировкой.

– Я тебя научу! – методично бил «недомерок» под дых кого-то из местных. А там, дальше вообще была полная свалка!

Священник схватил «недомерка» за ворот и отшвырнул в сторону, прикрылся от удара рукой, сделал подсечку, ткнул кого-то в разъяренное лицо, саданул еще одного по шее, пригнулся и провел удар в печень, потом еще раз.

Трещали столы и стулья, где-то рядом отчаянно защищал свое имущество Анзор, грохнула о чью-то голову пивная бутылка. Но священник уже видел: если бы не он, шоферов давно бы смяли и отбросили в сторону – ребята махались первоклассно! Но было что-то еще… что-то необъяснимое.

«Что за чертовщина! – сопел отец Василий под нос. – Что за чертовщина?!» Но ответа не было. Потому что менее всего эта схватка походила на пьяную драку.

Он не сразу понял, в чем дело, да и не до того ему было! Но все-таки до него дошло – парни не были пьяны. Ни от одного не пахло даже лимонадом. И, более того, как только он вернул себе способность четко соображать, то сразу понял, что главной их целью с самого начала оставался именно он! Именно его они старательно отсекали от остальных, и именно на него были направлены отборные силы «гостей».

Кто-то уже махнул над его головой увесистым арматурным прутом, кто-то щелкнул выкидным лезвием, и лишь кровью, потом и соплями вдолбленная в него много лет назад наука рукопашного боя позволяла еще держаться.

Мимо, отчаянно сигналя, прогудел огромный автобус, и отец Василий подумал, что, должно быть, именно на нем едет к нему в гости веселый и неутомимый Санька Коробейник.

– Кончай его, Мася! – заорали сбоку. – Что ты возишься?!