Крестоносец (СИ)

При этом Михримах держала дистанцию.

Писала письма. Много. И ему даже стало интересно с ней переписываться, так как женщина она оказалась не только ушлой, но и чрезвычайно интересной. Умной даже. И по житейски мудрой. Что и не удивительно — гарем Султана — редкостный гадючник. А там ее мать не только выжила, но и доминировала долгое время. Так что тут яблоко от яблоньки недалеко упало. Тем более, что Хюрем была хоть и одаренной, но самородной стервой высшего класса. А ее дочка еще и подходящее образование с воспитанием получила.

— Опасная тварь… — нередко называл ее Андрей. Но переписывался, испытывая определенное эстетическое удовольствие от их бесед. Впрочем, больше на глаза она не показывалась. И дочь свою держала при себе. От греха подальше, видимо, выжидая, чем закончится история с Марфой. А то ведь Андрей не выдержал бы после всего произошедшего и крепко бы с ней пообщался, подвесив на дыбе…

Да и вообще — проблем хватало.

Сложно было быть Императором без Империи.

Одна отрада — казна да войско.

Первая была набита золотом и серебром. Второе — верило в своего предводителя едва ли не как в Бога. Но все преходящее. И война требует денег. И как казна опустеет, то и войско веру утратит. Пусть и не сразу, но довольно быстро.

Как-то один умный человек сказал, что патриотизм — это любовь к Родине, а любовь должна быть обоюдной, иначе это какое-то извращение. Так и с монархом… Так по большому счету во всем. Ну, почти во всем. И Андрей это отчетливо понимал. Не только начитавшись умных книжек там, в XXI веке, но и глядя здесь на то, как рушилась Османская Империя…

Он и рад был бы где-то осесть да насладиться покоем. Но пока, увы, был вынужден жить будто акула. То есть, постоянно двигаться вперед. Лишь изредка где-то задерживаясь. Да и там разводя бурную деятельность…

Уехал бы он из Тулы, если бы Иоанн Васильевич не страдал от своей паранойи в тяжелой форме? Если бы имел стальные яйца и пытался не лавировать, а формировать новую гвардию, как Петр, и давить своих врагов? Если бы был не настолько религиозен и больше полагался на прагматику и здравый смысл, а не на традицию и Божье проведение? Нет конечно. Его и в Туле неплохо кормили.

И не только в Туле. Дел хватало.

Но Иоанн свет Васильевич представлял собой типичного советского интеллигента по духу. С поправками на эпоху, разумеется. Который только в совершенно отчаянных случаях решался проливать кровь. Он являл собой человека начитанного, но в той же степени припадочного и мистичного, с известной степенью фатализма. Правителя влиятельного, но стыдливо оправдывающегося перед изменником в своих письмах[1].

Хотя, конечно, спустя века это выглядело не так. Особенно под соусом династической пропаганды Романовых и противников его в Ливонской войне, выставлявшей первого Царя настоящим людоедом. Словно бы в насмешку над теми зверствами, которыми разводили его коллеги в соседних странах в те же годы. В том числе и для того, чтобы успокоить бунтарей да еретиков. На их фоне Иоанн выглядел натурально Хоботовым из Покровских ворот. Но разве такие мелочи когда-то останавливали пропаганду? Ври. Чем больше, тем лучше. Чем чудовищнее, тем легче вериться. Особенно если ничего не знаешь ни о стране, ни об эпохе.

И это было плохо.

Это было настоящим проклятьем.

Потому что ту свору бешеных псов, которая Иоанна Васильевича окружала, такой человек удержать не мог. Даже в теории. Даже после того, что самых выдающихся мерзавцев Андрюша пару лет назад бесхитростно зарезал.

Но он — не Царь. И стать им не только не может, но и не хочет. А потому большую чистку среди «потерявшей берега» аристократии проводить должен монарх лично. Как старой — боярской, так и новой — поместной. Благо, что слухи о том, что начали творить помещики ему уже донесли. Да он и сам знал настроения в полках. И вряд Иоанн не знал о них… и все равно ничего не предпринимает…

Андрей нервно дернул щекой.

И раздраженно скривился.

Он вдруг поймал себя на мысли, что просто не понимает, когда на просторах его Родины было все хорошо и ладно. Когда был этот пресловутый Золотой век? Всегда какой-то бардак… Всегда какие-то чудовищные проблемы… И даже если где-то удавалось добиться какого-то локального успеха, то в остальное все выглядело плохо, либо очень плохо. Как там говориться в анекдоте? Или рукав порван, или сапог в дерьме? И проблемы эти проистекали, как всегда, из людей. Своих собственных людей. Ибо никто его Родине не причинил больше вреда, чем она сама. Как, впрочем, и везде…

***

— Значит покушение провалилось…

— Судя по всему, моя Королева, оно и не могло преуспеть. Зато теперь я понимаю спокойствие Андреаса. Он эти несколько лет не только войском занимался, но и расставлял ловушки для будущих убийц. В одну из них, как дети, и попался отряд поляков.

— Поляки… — покачала головой Елизавета. — И кто их послал? Удалось выяснить? Неужели это действительно Сигизмунд?