Крестоносец: Железная Земля

— Элика, ты сама хоть веришь, во что говоришь? Я говорил с императором. Алерий такой же фанатик, как и прочие фламеньеры. Он никогда не вернет вам ваши земли. Это даже не обсуждается. Ваш народ так и останется скитальцами вне зависимости, получит Алерий или его наследники меч Зералина, или нет.

— Кто знает! — Элика внезапно рассмеялась и провела ладонью по моей щеке. — Я старше тебя и больше знаю, Эвальд. Очень скоро мы узнаем наше будущее. А пока давай спать. Мы сегодня с тобой выпили, и на пьяную голову спорить с тобой я не хочу. Приятных тебе снов.

Она ушла, прикрыв за собой дверь. Оставила после себя тонкий аромат цветов и морской соли, до боли напомнивший мне о Домино — и множество вопросов, на которые я не мог найти ответа.

4. Отец Лукаса

Остаток ночи я проспал, как бревно, без сновидений, и был на заре разбужен Ганелем, который выглядел так, будто всю ночь не смыкал глаз. Наступившее утро, не по-весеннему морозное и хмарное, не обещало приятного дня. Общей утренней трапезы не было — нам с Ганелем принесли простой, но сытный завтрак (пресная и чуть недоваренная овсянка на воде, холодная курица, яйца вкрутую, белый хлеб и сидр) в мою комнату, и компанию нам составил только де Фанзак, появившийся уже после того, как мы с профессором сели за стол.

— До Форт-Джеронима, менее дня пути, будете на месте к вечеру, — сообщил он, очищая от скорлупы яйцо. — Дорога достаточно безопасна, хоть и проходит по диким местам. Охрана вам посему не понадобится, но проводника вы получите.

Ганель неожиданно поддержал графа. Вроде как однажды ему довелось в здешних краях побывать. Дорога, заявил он, не вызовет у нас затруднений. Несмотря на свое зловещее название Мертвецкие равнины всего лишь пустынное болотистое всхолмье, по которому разбросаны небольшие сосновые рощицы. Через равнины, мимо небольших ферм, которых немало на равнинах, вполне проезжая дорога ведет прямиком к Форту-Джероним, так что заблудиться у нас никак не получится. В принципе, звучало все это обнадеживающе, но это были всего лишь слова, а что там дальше будет, я предугадать не мог. Прожевывая безвкусную кашу, я думал над тем, хватит ли мне сил впрягаться в дело, о котором я до сих пор мало что знал — полунамеки-полудогадки Элики и туманные речи де Фанзака только добавляли путаницы.

— Что будем, если мы найдем Ратберга? — спросил я, ковыряя овсянку в чашке и понимая, что не смогу съесть больше ни единой ложки этого лошадиного корма.

— Вы все узнаете на месте, — де Фанзак вытер рот салфеткой и встал из-за стола. — И прошу вас, поторопитесь со сборами.

— Вы обещали мне оружие, — напомнил я.

— Конечно. Вы получите его перед отъездом.

Сборы не заняли у нас много времени. У меня никакого багажа не было, а Ганель захватил только свою сумку, которая за время пребывания в Эшевене сильно разбухла. Что туда наложил этот всезнайка, я представления не имел. Потом за нами зашел паж и проводил во двор, где меня ждал очередной и очень приятный сюрприз.

Во-первых, Элика и Домаш уже ждали нас, сидя в седлах своих коней. Эльфка опять оделась по-мужски и сидела на своей изящной гнедой лошадке как заправский кавалерист. Я заметил, что седельные сумки ее лошади туго набиты, а к лукe седла приторочен вроде как магический посох. Домаш был в неизменном смушковом полушубке, накинутым на кольчугу, в стальном шишаке и с круглым щитом за спиной. Но вот чего я никак ожидать не мог — в Эшевене оказался мой оруженосец Джарем. Парень буквально ошалел от радости, увидев меня, да и мне встреча с ним была очень приятна.

— Милорд, так вы живы! — Я видел, что Джарем едва сдерживался, чтобы не броситься мне на шею. — Творец-Владыка, а мы вас уже оплакали.

— Рановато, — я решил отбросить условности и крепко обнял парнишку. — Рад тебя видеть.

— И я рад, милорд. Как же Назария обрадуется!

— Что с ним?

— Здоров, милорд, хоть и беспокоился за вас страшно. Судейские его дважды на допрос вызывали, так я потом лекаря к нему приглашал. Но старик крепкий, все обошлось… Эх, да как же я рад снова вам служить!

Я не стал интересоваться у парня, каким образом он оказался в Эшевене, да и в том не было нужды — и так понятно, что это де Фанзак все организовал. Так или иначе, появление Джарема меня ободрило. А известие о том, что старик Назария жив и не оказался из-за меня в тюрьме, и вовсе обрадовало.