Крестоносцы

— Если есть возможность их не использовать, то лучше так и поступить. У нас же, ты совершенно прав, такой возможности нет. Хотя, если тебе интересно, практически нет случаев, когда антибиотик повлиял на выживаемость человека при условии его введения в первые двадцать четыре часа после заражения. Напротив, рационально подобранные антибиотики повышают шансы на выживаемость, если организм подготовить к их приему. Антибиотик — не благо, а тяжелая артиллерия для всего организма. Он убивает губительные бактерии, но попутно убивает и все остальное. Происходит химическая реакция, которая индивидуальна для каждого человека. Всех осложнений невозможно предсказать. В определенных случаях вместо пользы может получиться серьезный вред. При сепсисе антибиотик необходимо вводить внутривенно. Значит, он сразу попадает в кровь, а ее надо разжижить, ведь зараженная токсинами кровь густая. Иначе мы получим тромб и инсульт. В случае уколов эффект от лечения значительно снизится. Запомни, если подобное придется делать самому. Так, сколько у нас влилось физраствора? — Молодая женщина посмотрела на капельницу. — Вроде достаточно. Михраб, вводи антибиотик, но медленно. Вот так!

— Да, я думаю, на сей раз у Магеллана все получится. Сообщите мне, как только форму удастся достать. Если этот канал сорвется, у меня есть запасные.

Разговор в соседней комнате закончился. Тот, кто говорил, попрощался со своим собеседником. Послышались шаги, скрипнула дверь, и он вышел на террасу.

— Как дела? Аятолла только что звонил мне. Он волнуется.

В комнату беззвучно вошел Такуби.

— Положение стабилизируется, мой господин. — Джин повернулась к нему. — Я полагаю, есть основания успокоить аятоллу ас-Садра. Посттрасфузионных осложнений я не наблюдаю. Введение крови прошло успешно. Давление повысилось. Лихорадка и учащенное сердцебиение еще есть, но в смысле естественного следствия трансфузии. Интоксикация снижается. Температура не падает, но я бы не стала ее сбивать. Подобное даже вредно при сепсисе. При температуре вырабатывается иммунитет, а он — главный борец с токсическим шоком. Антибиотик сделает свое дело, и температура начнет снижаться сама, когда заражение уменьшится. Напротив, надо давать больше жидкости. Вводить физраствор, поддерживать организм глюкозой и следить за мочеиспусканием. Я перечислила основные способы выведения инфекции наружу. Я попрошу, — она взглянула на Селима, — вести почасовое измерение выделяемого объема мочи для контролирования уровня кровотока во внутренних органах.

— Хорошо. Селиму придется постараться, — строго заключил Такуби.

— Физраствор вводить через каждые четыре часа, и через каждые четыре часа — антибиотик. Я оставлю инъекции в необходимых дозах. Вводить необходимо в капельницу. Ты видел, Селим, как я это делала?

— Да, видел, госпожа.

— Он будет делать!

— Кроме того, я оставлю лекарство. — Джин показала на коробку с ампулами. — Его необходимо вводить для усиления выделения мочи, пока артериальное давление окончательно не нормализуется. Начинать надо с малой дозы, а потом постепенно увеличивать на один, от силы на два миллилитра. Понятно, Селим?

Молодой человек кивнул.

— Он все понял, — опять ответил за него Такуби.

— Кроме того, в небольших количествах надо продолжать вводить дофамин. Он должен способствовать повышению сердечного выброса без усиления частоты сокращений сердца, не затрагивая показателей артериального давления.

— Он будет делать.

— Господин, — штора приподнялась, — приехал Магеллан, — сообщили Такуби.

Джин опустила голову, глядя, как проходит по капельнице физраствор. Помощник ас-Садра ни в коем случае не должен прочитать в ее взгляде заинтересованность в происходящем.

— Да, я сейчас иду. — Такуби направился в соседнюю комнату, но на пороге остановился. — Вы уже заканчиваете, госпожа? — спросил он Джин.

— Да, господин, — ответила она, не поворачиваясь. — Сейчас введу еще одну инъекцию, и пока достаточно. Судя по показателям, положение стабилизировалось.

— Хорошо. Я распоряжусь отвезти вас и вашу помощницу обратно в клинику. Селим останется с Удеем.

— Благодарю, господин, — кротко кивнула молодая женщина.

Такуби вышел, и штора с тихим шуршанием опустилась за ним. Джин наклонилась к катетеру в вене, осторожно вводя лекарство в физраствор.

— Кажется, ему стало легче, — неуверенно произнес Селим.

— Конечно. Сейчас, когда снимете капельницу и выйдет моча, он, скорее всего, заснет, — ответила Джин. — Организму нужны силы на восстановление, но антибиотик выполнит свою задачу, и ситуация улучшится. Я никогда не забегаю вперед, но, похоже, все худшее уже позади. Михраб, собирай нашу сумку, — она взглянула на сестру, — мы возвращаемся в клинику. Вам оставить одноразовые капельницы? — спросила она Селима.

— У нас есть, но я не знаю, какие требуются инъекции и лекарства.

— Само собой. Принеси мне, пожалуйста, лист бумаги и карандаш, и я напишу, что и в каких дозах вводить.

— Одну минуту, госпожа.

Джин обернулась. Перед ней стоял боевик в черной маске и с автоматом в руке.

— Господин приказал отвезти вас, — произнес незнакомец.