Крестоносцы

Его присутствие на коронации было, впрочем, многозначительным. Тевтонцы образовали свой орден к 1190 г. при поддержке Гогенштауфенов, чьими преданными слугами они себя проявляли. И это был первый в истории религиозный орден, созданный по национальному признаку. Современники были этим поражены и даже возмущены. До этого все формирования подобного рода имели интернациональный характер, как и само христианство. Госпитальеры, рекрутировавшиеся из людей всех наций, ограничивались разделением членов ордена по «языкам», а для облегчения управления, как и нищенствующие монахи, разбивались по «провинциям».

На следующий день после этой «светской» коронации иерусалимский патриарх Геральд наложил на Святой город интердикт. Разъяренный Фридрих вернулся в Акру, где первым делом подверг атаке дом тамплиеров и принадлежавший им Шатель-Пелерен, намереваясь так организовать управление королевством, чтобы вся власть была в руках сеньоров из тевтонского ордена, а затем он 1 мая 1229 г. отплыл из Акры. Стоит рассказать об обстоятельствах его отплытия, как о них сообщает автор «Деяний киприотов»: «Он уехал позорно. Тайно подготовив свой отъезд, он первого мая, еще до рассвета, никого не извещая, направился к своей галере, стоявшей напротив скотобойни. Но случилось так, что мясники с ближних улиц стали его преследовать и по-хамски забрасывать требухой и потрохами. Сеньор Бейрута и мессир Эд де Монбельяр услышали шум, прибежали на место и разогнали или арестовали тех мужчин и женщин, которые набросились на императора, а ему, взошедшему уже на галеру, крикнули, что препоручают его Господу Богу. Император им в ответ что-то тихо сказал, но не знаю, хорошее или дурное… Так император и уехал из Акры, поносимый, проклинаемый и ненавидимый».

Если принять в расчет только факты, то несомненно, что Фридрих II имел право на признательность христианского мира. Но эти факты имели место в ту эпоху, когда к ним, как вообще к результатам действий, относились в зависимости от оплодотворяющего их духа, иначе говоря, когда цель не оправдывала средства. А поведение Фридриха было скандальным для всех: для феодалов, христиан и даже, в общем, для мусульман. Именно арабские историки, несмотря на многочисленные проявления императором дружеских чувств к их единоверцам, оставили самые нелестные отзывы о нем: «Этот рыжий, безбородый и слабый на вид человек, за которого, будь он рабом, не дали бы и двух сотен дирхемов⁴⁵

», — пишет один из них, а вот другой' «Судя по его речам, он был безбожником и лишь разыгрывал из себя христианина». Можно задаться вопросом, а не предпочли бы они этому другу, которого презирали, своих бывших врагов, к которым могли, по крайней мере, проявлять уважение. Авансы, какие делал Фридрих II, потребовавший, чтобы муэдзины продолжали призывать к молитве в Святом городе, или дав пощечину священнику, которого застал за сбором милостыни у мусульманского святилища, были для них проявлением своего рода дилетантизма, к коему они не могли испытывать симпатии как люди глубоко религиозные.

В итоге, несмотря на практические результаты, яффский договор не обеспечил мира. Франкские бароны не могли признать немецкого сюзеренитета, который устанавливался принятыми Фридрихом II мерами. Поэтому, как только он отплыл, «семя гражданских войн», которое, по выражению Рене Груссе, император оставил на Востоке, дало свои плоды. Его действия только обострили скрытые до сих пор разногласия между франкскими и имперскими баронами.

В последующие годы западные люди дали мусульманам представление междоусобных войн в Святой Земле, которую могло спасти лишь тесное единение. Борьба между сторонниками Ибелинов и сторонниками императора развернулась как на Кипре, так и в Акре и Тире. Наконец, в 1243 г. последние остатки императорской власти были уничтожены, но на следующий год хорезмийцы, нанесшие сильный удар, окончательно захватили Иерусалим у христиан.

Фридрих II, вновь отлученный папой от церкви, а затем и низложенный им, скончался в 1250 г., оказавшись в полном одиночестве, вынудив покончить самоубийством собственного сына Генриха VII и своего некогда наиболее близкого советника Пьера де ла Виня, возбудив везде на своем пути раздоры и смуты и подготовив в итоге падение доме Гогенштауфенов. Его деятельность в политическом плане имела лишь один непредвиденный результат — образование Пруссии. Но история этой страны, сначала своего рода монашеского государства под эгидой Тевтонских рыцарей, отвратившихся благодаря этому завоеванию от своего первоначального призвания, затем военного государства («армия, имеющая свою страну»), принадлежит другой эпохе.

III. Совершенный крестоносец