Крестоносцы: Полная история

Все ли вышло так, как того хотел Урбан, читая свою проповедь в Клермоне, мы никогда не узнаем. Свидетельств того, как папа римский отреагировал на взятие Иерусалима в 1099 году, не сыскать. В сентябре 1099 года Даимберт, Готфрид Бульонский и Раймунд Тулузский написали папе письмо, где превозносили до небес похождения крестоносцев, через которых «Бог явил Свою милость в исполнении… того, что обещано Им было в древние времена». Авторы продолжают:

Итак, мы призываем вас и католическую Христову церковь, а также всю Латинскую церковь ликовать столь восхитительной храбрости и набожности ваших братьев, столь славному и весьма желанному воздаянию всемогущего Бога и столь преданной надежды на отпущение милостью Божией всех наших грехов. И мы молимся, чтобы Он [призвал] вас – то есть всех епископов, клириков и монахов, которые ведут благочестивую жизнь, и всех мирян – воссесть одесную Господа, живаго и правящего во веки веков[66].

Далее они обратились с просьбой к папе и ко всем верующим позаботиться о ветеранах, возвращающихся с войны, и помочь им выплатить долги{257}.

Увы, Урбан так и не получил этого письма и не узнал о взятии Иерусалима, потому что к тому времени, как вести достигли Запада, он был уже мертв. Последний вздох он испустил 29 июля 1099 года. Наследовал ему другой клюниец, который взял имя Пасхалий II. Пасхалий и дальше пропагандировал войны против «моавитян и мавров» в Испании и всячески содействовал усилиям по сохранению христианских государств Востока, которые станут называть Утремер. Он долго и упорно препирался с императорами Священной Римской империи и безуспешно старался наладить отношения с византийской династией Комнинов. Но боевой клич Урбана Пасхалий повторить не пытался – более того, пройдет еще немало лет, прежде чем другой папа осмелится призвать к следующему походу на Восток, не уступающему по масштабу первому. Однако и в промежутке недостатка в ревностных крестоносцах не будет.

Часть II Царствие Небесное

Глава 10 Сигурд, ходивший в Иерусалим

Господь им указ… шестьдесят ладей, одетых красно, по сини вдаль отплывали…

Высокий, с темно-рыжей гривой, «не красавец, но хорошо сложенный» и не привыкший открывать рот, если ему нечего сказать, Сигурд I Норвежский стал королем в тринадцать лет{258}. Это случилось в 1103 году. В тот год его отец, Магнус Голоногий, сражаясь в Ирландии, получил удар топором в шею и упал замертво, оставив корону троим своим сыновьям – подростку Сигурду и двум его единокровным братьям: Эйстейну – на несколько месяцев старше Сигурда и Олаву, который был совсем еще малышом.

Магнус – «голоногим» его прозвали за любовь к одежде, в гэльском стиле обрезанной выше колена – был суровым и воинственным королем. Христианин, он не утратил, однако, испокон веку присущих викингам склонностей и был одержим страстью к морским путешествиям, которая подстрекала его к завоеваниям на побережьях Северного моря. Сигурд был еще ребенком, когда отец взял его в один из своих длительных походов. Вместе они побывали на Оркнейских и Гебридских островах, на острове Мэн и в северном Уэльсе. Сигурд наблюдал, как отец, одетый в багряную шелковую тунику, вышитую золотыми львами, бился с кельтами, с народом острова Мэн и с нормандцами, разя противника мечом с рукоятью из моржового клыка, которому дал имя «Ногорез»{259}.

Сигурд видел, как Магнус сжигает посевы, безжалостно убивает людей и облагает данью захваченные острова. Видел он иногда, и как его отец проявляет милосердие и даже набожность: остановившись, например, на святом острове Айона на Гебридах, Магнус провозгласил мир всем его обитателям и из благоговения демонстративно отказался грабить древнюю келью святого Колумбы. В целом, однако, поле брани привлекало Магнуса больше монастырских келий. Своим друзьям он говорил, что «конунг нужен для славы, а не для долголетия»[67]{260}. Так что, когда в цветущем возрасте двадцати девяти лет он погиб в бою недалеко от Даунпатрика в Ирландии, это было несколько внезапно, но неудивительно.