Крестоповал. Война совести

Матвей тем временем уже оценил обстановку.

На стоящей у завалинки скамейке сидел второй бандит. На коленях ружье. Ствол повернут от Матвея. Уже плюс. Нужна почти секунда, чтобы развернуть его в направлении калитки, от которой шел Матвей. Напротив, между двумя поленницами дров, под навесом из шифера пятеро мужчин и две женщины. Сидят на скамейках, поставленных одна за другой, как в кино.

– Которая тут твоя? – спросил, щурясь, бандит.

– Вот она. – Матвей показал палкой на Прасковью.

– А ты для нее не слишком старый? – ухмыльнулся бандит, чем удивил Матвея. Он, наоборот, боялся, что из-за того, что моложе жены Гурии по возрасту, бандиты заподозрят неладное. Но, по-видимому, из-за бессонной ночи и нервного перенапряжения оба с трудом соображали.

– Нормальный. – Матвей наклонился, делая вид, будто заправляет выбившуюся из голенища сапога штанину. Сунув туда ладонь, ухватил указательным и средним пальцем нож. Однако сразу его метать в бандита не стоит. Сидит он неудачно, вполоборота. При таком раскладе нож может случайно соскользнуть и отлететь от цели. Матвей метнул в него палку. Он не преследовал цель попасть, а лишь заставить бандита вскочить со своего места. Так оно и случилось.

– Ух! – вырвалось от неожиданности у бандита, и он подпрыгнул. В тот же миг Матвей метнул в него нож, норовя попасть в грудь, чтобы сразу и наверняка. Так оно и вышло. Тесак, который он взял у Гурии, не был приспособлен для метания, но сделав несколько бросков у него во дворе, он приноровился мастерски вгонять его туда, куда и хотел. Бандит выронил ружье и ухватился обеими руками за рукоять ножа. Матвей уже был рядом с ним, когда он развернулся вокруг своей оси и рухнул на землю.

– Ты чего творишь? – раздался от калитки вопль Тонуса.

Матвей подхватил лежащее на земле ружье, отпрыгнул в сторону и, не целясь, выстрелил на звук.

– Ах ты, сволочь! – раздался вопль.

– Бегите! – Матвей махнул сидевшим под навесом людям левой рукой, а правой вытряхнул из рукава «Осу».

Тем временем ошалевший от выходки старообрядца Тонус потерял дар речи. Он даже забыл про находящийся у него в руке пистолет. Открывая и закрывая рот, бандит пятился спиной на улицу. Матвей направил в негодяя «Осу» и надавил на спуск. Расстояние было приличным, и он не надеялся причинить Тонусу вреда. Более того, не рассчитывал даже попасть. Просто нельзя было дать ошеломленному бандиту возможность прийти в себя.

От выстрела Тонус шарахнулся назад, зацепился ногой за подворотню и полетел на спину. Матвей бросился к нему в надежде обезоружить. Однако Тонус поднял руку с пистолетом. Матвей отчетливо увидел ствол, направленный в него, и шагнул вправо. Тут же присел. Прогремели сразу два выстрела. Матвей перебежал вперед и влево, в два прыжка оказавшись у калитки. С силой двинув по ней ногой, захлопнул ее. Раздались еще несколько выстрелов. От забора внутрь двора полетели мелкие щепки и труха.

Матвей задвинул засов и бросился вдоль забора.

– Стой! – раздался вопль с улицы.

Матвей не сразу понял, кому кричит Тонус.

«Может, его дружки возвращаются? – мелькнула мысль. – Или он увидел кого-то еще из жителей деревни и решил взять в заложники?»

Матвей огляделся. Надо было найти «Осе» замену посерьезнее. Наверняка к дробовику Никиты, из которого он уже разрядил один патрон, где-то в доме были еще боеприпасы. Однако звук автомобиля заставил его сначала замереть на месте, потом броситься обратно к забору. Матвей приник к щели. Но через нее увидел лишь небольшой кусок улицы и часть дома напротив. Тогда он перебежал в палисадник. Отсюда сквозь штакетник и листву сирени вся улица была как на ладони. Взору открылась дорога, на которой стояла уже знакомая ему «Нива» Хвастуна. Держа в правой руке пистолет, Тонус как раз открыл дверцу со стороны водителя, схватил его за плечо и рванул на себя. Грузный мужчина в джинсовой безрукавке со множеством карманов вывалился ему под ноги.

– Что вы делаете? – завопила оставшаяся сидеть в машине девушка.

* * *

Ольга бежала, стараясь выдержать направление, по которому вышла к привязанному к дереву мужчине. Почти всю сознательную жизнь прожив в городе, она тем не менее хорошо ориентировалась на местности. Однако здесь, в тайге, где вроде все деревья и кусты одинаковые, ею вдруг овладел страх. Вскоре Ольге стало казаться, что она уже давно пробежала мимо заимки. Забыв обо всем на свете, Ольга повернула сначала вправо, потом влево. Наконец встала.

– Эдик! Жора! – сложив у рта руки лодочкой, крикнула она что есть силы.

В какой-то момент Ольге показалось, что ей ответили. Она развернулась на звук, сделала несколько шагов и вспомнила, что относительно восходящего солнца в этом направлении как раз и находится злополучная полянка с муравейником.

– Да что же это такое?! – простонала Ольга, разворачиваясь вокруг своей оси.

Неожиданно ей на глаза попалось ее собственное полотенце, которое она повесила на ветку, когда услышала крик.

– Господи! – вырвалось у нее.

Когда Ольга вбежала в дом, мужчины были уже на ногах.

– Ты где была? – удивленный ее видом, спросил Попков.