Крестовский душегуб

– Mein Name ist nicht Venya, du Idiot! Beruhige dich und suche dein Mädchen nicht mehr, weil sie gestorben ist[35], – на чистом немецком ответил голос, после чего в трубке раздались короткие гудки.

* * *

– Павел Васильевич! – в отчаянии выкрикивал Костин. – Да не вру я вам, ей-богу! Я здесь, на Полтавской. Только что разговаривал с тутошней хозяйкой. Зовут её Галина Петровна Зотова, с мужем этой Зотовой разговаривал, она никакую Алевтину Тихоновну Артюхову не знают. Они оба молодые, лет по тридцать, и сынишка у них семи лет, Игорьком зовут. И Насти здесь тоже нет! Нет и не было! И телефона у них тоже нет, поэтому я как убедился, что не туда попал, так сразу бросился телефонную будку искать. Еле нашёл. Что теперь делать-то?

Зверев застонал, несколько раз стукнул трубкой по столу и тут его осенило.

– Где листок с адресом, который я тебе дал?

– Тут у меня! – ответил Веня.

– Посмотри на него внимательно! Ничего странного не видишь?

– Не вижу.

– На цифры смотри! Почерк, цвет чернил… Ну…

– По подчеркам я не спец! А вот чернила… Вроде единица немного светлее!

– Всё, возвращайся в Управление и жди моего звонка, – сухо процедил Зверев и повесил трубку.

Когда спустя тридцать минут дежурный автомобиль Управления со скрипом остановился возле дома номер два по улице Полтавской, там уже собралась толпа. Возле самой калитки дома номер два стояла карета скорой помощи, а санитары выносили из дома накрытое простынёй тело. Зверев подбежал, оттолкнул кого-то и сорвал простыню с лица убитой женщины.

– Подвиньтесь! Милиция! – крикнул он с надрывом.

На носилках лежала женщина лет сорока пяти, довольно крепкая на вид. Лицо жертвы уже начало синеть, на нём застыла гримаса не столько страха, сколько удивления.

– Девушка! Здесь должна была быть девушка, – в отчаянии воскликнул Зверев.

– Это Алевтина, хозяйка дома! – пояснила одна из стоявших неподалёку женщин. – А девчонку уже увезли! Такая молодая, и на тебе, сердечко подвело. Что за напасть? Всё понимаю, но чтобы сразу у двоих вот так…

Зверев уже не слышал рассуждения соседки Алевтины Артюховой. Он сел на лавку, согнулся и, стиснув голову руками, негромко застонал.

Глава третья, в которой Зверев высказывает свои соображения по поводу главных подозреваемых

Проводить Настю в последний путь пришло едва ли не всё Управление. Моросил дождь, все прятались под зонтами, венки приходилось придерживать, чтобы их не унесло ветром. С последним словом выступили Корнев и Игнатов, начальник криминалистического отдела. Выступал Боря Штыря от лица коллег. Все хвалили Настю, называли настоящим мастером своего дела. Юля Кравченко и Эмилия Эдуардовна вытирали платочками слёзы.

Во время похорон Зверев держался обособленно. Стоял чуть в стороне и за всё время ни разу не закурил. Он смотрел то на Шувалова, то на Славина, прокручивал в голове последние слова Насти, услышанные им по телефону. Когда Костин подошёл к Звереву и попытался что-то сказать, то тут же услышал довольно грубое: «отстань!» и отошёл в сторону.

На поминки Зверев тоже не пошёл.

Когда оркестр заиграл похоронный марш, Зверев отвернулся и пошёл меж могил в сторону ворот. Он не прихватил с собой зонт, и промок насквозь, пока шёл на трамвайную остановку.

Всю дорогу он был сдержан, но придя домой, дал себе волю.

Утерев ладонью повлажневшие глаза, Зверев поставил перед собой бутылку «Столичной». Пил он не закусывая, много курил и то и дело тёр виски. Время от времени он вскакивал, метался из стороны в сторону, выкрикивал ругательства и бил себя кулаком по лбу. Он думал о том, что случилось в доме Алевтины Артюховой. Вписанная в адрес цифра, Веня, явившийся совершенно не туда, куда было нужно, и голос убийцы в телефонной трубке. Картина преступления вырисовывалась сама собой. Когда Зверев достал из шифоньера вторую бутылку, в дверь постучали.

– Вообще-то я тебя не ждал! – увидев на пороге Корнева, Зверев поморщился.

– А напрасно! Я кроме прочего ещё и твой друг, а не только начальник. Я бы сразу с тобой ушёл, но это было бы неправильно, – Корнев вошёл на кухню, увидел пустую бутылку под столом и спросил: – Есть чем закусить?

– Там хлеб, сало, немного картошки и что-то ещё, не стесняйся, – Зверев уселся за стол и прикурил очередную папиросу.

– Надымил-то как. У тебя соседи, наверное, уже в противогазах сидят, – подполковник принёс в тарелке еду, налил себе в стакан, на два пальца плеснул Звереву. – Ну, давай ещё раз помянем!

Они выпили, Корнев нарезал сало.

– Я вижу, смерть Насти совсем тебя выбила из строя, – продолжил разговор Корнев.

– Я во всём виноват, – Зверев поёжился. – Не уберёг девчонку.

– Не девчонка она! Взрослая женщина и опытный сотрудник! На кой ляд она без твоего ведома на рожон полезла? Ты же в группе старший! Только ты можешь решать: что, когда и о чём нужно спрашивать…

– Стёпка, прекрати! – Зверев заскрежетал зубами.

– Да, дружище! Я думал, что у тебя с Потаповой контры, а ты…

Глаза у Зверева сверкнули, он сжал кулаки.