Крестовский душегуб

- Куда сюда? - не понял Карась.

- В Печоры, чёрт тебя раздери. Куда же ещё . Зачем ты попёрся в эту глухомань? Когда мог бы поехать ко мне в Ленинград. Ну же.

Карась словно очнулся и уставился на сестру:

- Я поехал к Шершню, потому что он сказал…

- Он рассказывал об иконе которую можно продать за огромные деньги. Так?

- Так, но икона ведь сгорела, так Шершень сказал.

- Икона не сгорела, - тихим, но довольно уверенным голосом заявил монах.

Илюха поморщился:

- Откуда знаешь? Где ты вообще откопала этого козлобородого? Гони его к чёрту, пока ему шею не свернул.

Заткнись! - Верка отвесила брату увесистую оплеуху.

- Кончай граблями размахивать, ещё раз прикоснёшься ко мне, - заорал Илюшка, надув щёки.

- И что, что ты мне сделаешь? - в глазах женщины просматривалась презрение.

- Уйду, вот что.

- Никуда ты не уйдёшь, потому что некуда тебе идти, поэтому садись и слушай, что мы будем делать. Савелий рассказывай.

Монашек сладенько улыбнулся Верке и заговорил.

Андрес Янович на некоторое время замолчал, набил очередную трубку, но не стал раскуривать, а положил на стол. Он выглядел таким величественным, что ни Настя ни Веня, не решались больше его перебивать. Андрес Янович пожевал мундштук своей трубки, и как бы нехотя, продолжил:

- Я не стану останавливаться на том, как Верка познакомилась с молодым монахом и тот влюбился в неё и потерял голову. Савелий был одним из многих, кто помимо архимандритов Феофана, знал про то, что икона не сгорела и рассказал о ней Верке. Та продажная красотка, лучшее время которой уже давно прошло, сразу же вспомнила о плане Фимы Шершня. Утомлённая выходками своего бесшабашного брата, который последние годы так и сидел у неё на шее, она решила одним разом всё изменить. Теперь, когда одурманеный Веркиными чарами, Савелий готов был пойти на святотатство и бежать с ней из обители. Выкрасть икону, по мнению Верке было плёвым делом, она оказалась права, и у них всё получилось. Не особо доверяя криминальным способностям Карася, Верка сама продумала все детали. Они собирались вывести икону через границу, но Верка не учла одного, она не рассчитывала, что архимандрит Феофан обратиться за помощью к самому Архимеду. Иннокентий Иванович был болен, стар и мечтал только об одном, отойти от дел и обрести покой. Перед смертью, измученный недугами он обратился к Богу, и не смог отказать удручённому горькой утраты архимандриту, Архимед собрал сходняк. Верка и беглый монах Савелий не относились к порядочным ворам. Они не вносили долю в общак и были по всем понятиям обычными фраерами.

- Такими же как и вы? - не удержавшись впервые за весь рассказ, вмешался Веня.

Садовод ухмыльнулся, на мгновение задумался и сделаный уверенностью ответил:

- Да, такими же как я. Что же касается Карася, его отсидка тоже не давала ему особых прав. К тому же, как вы возможно знаете, клюквинники считаются самые презренной кастой, среди воров. Архимед что то там говорил о почтении к родителям, говорят что красть у Бога - всё равно что красть у собственного отца. Одним словом, применив все свое красноречие, старик сумел убедить воров, и сходняк порешил, что икону нужно вернуть. Всю троицу вычислили быстро, но Верка, монах и Карась узнав что их ищут, тут же затаились. Отдавать икону они, разумеется, не захотели понимая что сильно при этом рискуют.

Ну а теперь пожалуй пришло время рассказать вам о двух приятелях Жиле и Мартыне. Эти двое, когда-то входили в банду легендарного Мухи, после того как Белку и большинство его людей порешили питерские нквдшники, Мартыну и Жиле, удалось спасти свои шкуры. Они заявились в Печоры. Бывшие налётчики пришли к Архимеду, и тот любезно дал им пристанище и покровительство. После того как был ограблен монастырь, именно эти двое стали главными участниками все этой безумной круговерти событий, связанных с поисками этой злосчастной иконы. Несмотря на то, что пришлые Жила и Мартын были его земляками, Архимед, когда-то сам слывший высококлассным медвежатником, не особо почитал мокрушников. Банда Мухи в свое время стреляла без разбору, поэтому наши органы правопорядка расправились с ней по свойски. Только трое ииздевяти бандитов, попавших в облаву, выжили после того как их накрыли питерские милиционеры. Мартыну и Жиле повезло, в день облавы их не было в городе. У питерских в свое время были мысли, что именно эти двое и навели на Муху ментов. Ой простите, - поправился Андерс Янович, - милиционеров. Ходили слухи, что Муха, якобы обделил Мартына при дележе добычи, и тот затаил обиду. Репутация у обоих была слегка подмочена, но прямых улик не было, поэтому ппечёрске приняли Мартынова с Жилой как подобает. Им дали возможность реабилитироваться и дали шанс, но вот распорядились они им не совсем правильно.