Крестовский треугольник

Роман резко развернул Андрея к себе лицом и, глядя в глаза, продолжил:

— Я люблю тебя и мне плевать, что ты об этом думаешь! Ты мой, понял, и только мой!

Андрей, испуганно озираясь по сторонам, зашипел:

— Крестовский, ты псих! Отпусти меня, на нас люди смотрят!

— Если ты сейчас не скажешь, что согласен со мной встречаться, то я прям здесь тебя поцелую взасос! Ты этого хочешь?!

— Чокнутый!

— Так я не понял, да или нет?!

— Да-а! Отпусти же, наконец!

Роман с облегчением выдохнул, на мгновение прикрыв глаза.

— Так-то лучше. Пойдем.

— Куда?

— Моя машина припаркована у входа в театр. Я тебя отвезу домой.

— Крестовский, тебе голову не мешает проверить…

— Угу, пойдем. В машине продолжишь свои комплименты.

Роман, как только оказался в салоне автомобиля, притянул Андрея к себе и накрыл его губы ртом. Внутри сладко заныло. Они целовались долго, слегка прихватывая зубами кожу, шаря по телу руками.

— Андрюха, я так больше не могу, — зашептал Роман, обдавая горячим дыханием.

Андрей наклонился и расстегнул ширинку на его брюках. То, что произошло потом, Роман толком не запомнил. Словно в тот момент все провалилось в темноту зимнего вечера. Он слышал только звон в ушах и гулкое биение сердца, пульсирующего в груди с невероятной силой.

***

Увидев на пороге квартиры хорошо одетого незнакомого мужчину, бабушка-божий одуванчик ничего не сказала, лишь окатила гостя оценивающим взглядом.

— Добрый вечер, Марья Никитична! — поздоровался Андрей.

— Это что ж, друг? — не ответив на приветствие, скривилась бабка.

— Да. Друг.

— Роман, — мужчина, ухватив старуху за костлявую руку, слегка потряс ее. Та брезгливо освободилась от столь нахального приветствия.

— Бухать, что ли, собрались?

— Никак нет! Никаких «бухать»! Мы парни приличные, потребляем только чай. Правда, Андрюх? — настроение у Крестовского было игривым.

— Ну-ну, хоть закуска-то к чаю есть? А то смотрите, буянить начнете, я ментов вызову!

— Не волнуйтесь, бабуля, мы тихо. Как мышки! — Роман бережно приобнял пенсионерку.

— Ты руки-то убери. Ишь, какой охальник! Бабу свою хватать будешь. — Старуха отстранилась и шаркающей походкой направилась в свою комнату.

— Давай чаем тебя напою. А то замерз совсем в своем фильдеперсовом пальто, охальник! — усмехнулся Андрей. — Раздевайся, проходи в комнату. Я сейчас все принесу.

— Как скажешь, любовь моя, — одними губами проговорил Роман.

— Балбес!

— Не обзывайся, меня это заводит, — Роман подошел к Андрею вплотную и, закусив нижнюю губу, обхватил друга, глядя наигранно томным взглядом карих глаз.