Крестовые походы

Император Фридрих I, основатель всемирной славы Штауфенов, был тогда уже в преклонных летах, но по-прежнему был окружён блеском своих деяний и успехов. Когда до него дошла весть о победах Саладина, для него не было сомнений в том, какая великая и трудная задача стала перед ним на закате его жизни. Тем не менее он не мог тотчас решиться на крестовый поход, так как ему грозили серьёзные опасности внутри его империи. Как некогда Генрих Лев, так теперь против него стоял с оружием в руках архиепископ Филипп Кёльнский. Филипп уже сам по себе владел значительной силой, а кроме того он опирался ещё на преданных друзей, главным образом среди государей северной Германии, так что император не мог думать покинуть империю прежде, чем эти бунтовщики не будут приведены к строгому повиновению. 1 декабря 1187 года в Страсбурге был созван рейхстаг, куда архиепископ несмотря на особенные приглашения не явился. Тем временем римская курия послала кардинала Генриха Альбанского в Германию с поручением проповедовать крестовый поход, и хотя кардинал ещё не появился сам в Страсбурге, но там были уже два его спутника, которые призывали собравшуюся многочисленную толпу принести обет крестового похода. Правда, они говорили напрасно, пока к ним не примкнул епископ Генрих Страсбургский и не стал с увлекательным красноречием призывать к священной войне. Тогда прежде всего один эльзасский рыцарь по имени Зигфрид пожелал украситься знаком креста. Затем этому примеру последовали в быстро проявившемся одушевлении полторы тысячи рыцарей и множество народа. Но император, хотя и был тронут до слёз, уклонился пока от обязательства крестового похода.

Следующими зимними месяцами Фридрих и кардинал хорошо воспользовались для того, чтобы произвести сильное политическое и церковное давление на архиепископа Филиппа, так что весной можно было предвидеть его окончательное подчинение. К 27 марта, к воскресенью, которое носило знаменательное название “Laetare Ierusalem”, объявлено было новое имперское собрание в Майнце и в высокопарном окружном послании призывалось всеобщее участие в этом “Христовом съезде”. Сюда явился как Филипп, так и другие крамольные государи, и, наконец, они склонились на призывы к миру императора и кардинала Альбано. Затем было прочитано папское послание, в котором верующие призывались к освобождению Иерусалима. Немецкие прелаты, особенно епископ Готфрид Вюрцбургский, возвысили свои голоса, чтобы воспламенить к войне огромное множество людей, которое стеклось в Майнц. Император Фридрих отказался председательствовать в собрании, так как там предполагалось присутствие самого Христа: “Он сидел среди своих людей и прислуживался к одушевлённым воинственным кликам этих герольдов. Слёзы текли по его щекам, но ввиду великих трудностей похода он всё ещё медлил принять крест, пока его верные не окружили его и не стали горячо просить его более не медлить. Тогда и он не мог больше сопротивляться влиянию духа и принял знак поборников Бога из рук епископа Готфрида; его примеру последовали князья, духовные лица, тысячи рыцарей и несчётное множество народа”.

Таким образом, немецкая нация была в сущности привлечена к великому делу. Только старый Генрих Лев, правда, сильно стеснённый, но ещё крайне недоброжелательный к Штауфенам, мог быть помехой для дела. Поэтому Фридрих старался склонить его к участию в крестовом походе и даже обещал взять на себя издержки похода. Но герцог отвергнул всякое общение со своими победителями, так что, наконец, императору не оставалось ничего более, как изгнать Вельфов из страны на то время, какого мог потребовать крестовый поход, именно на три года. Генрих подчинился приказанию и тотчас же отправился к своим родственникам в Англию.