Крестовые походы

Так переговорив благородные бароны послали специальных красноречивых людей к апостолику римскому, зная, что апостолик недоволен взятием Зары.

Но ещё до ответа великого понтифика стали тайком уходить из Зары те паладины, что не желали обращать свой меч против христиан.

На одном корабле бежали сразу пятьсот человек и было то, наверное, неугодно Богу — все пятьсот потонули в бурю.

Другой отряд ушёл по земле в Славонию, там многих убили.

Увёл своих людей из лагеря и знатный барон родом из Германии — Вернер Боланд.

Тайно ушли из Зары барон Рено де Монмирай, а с ним Эрве де Шатель, его племянник, и Гильом, который из Шартра, и Жан де Фрувиль, и его брат Пьер.

Так же тайно ушёл из Зары знатный рыцарь Робер де Бов. Он преступил клятву, данную дожу Венеции, и направился в Сирию.

Даже славный барон Симон, граф Монфора и Эпернона, не устоял — заключил тайное соглашение с обиженным паломниками угрским королём, а с бароном Симоном ушли, бросив войско, сеньор Ги де Монфор, и барон Симон де Нофль, и мессир Робер Мовуазен, и Дрюэ де Кресонсак, и другие, смущённые видом льющейся христианской крови.

Ганелон не попал в Зару.

Ещё на острове Корфу слепой нищий, некая дрожащая тварь с нечисто обритой головой, брат тайный, шепнул Ганелону:

«Дух святой мятётся. Отец Валезий тебе велит, брат Ганелон, спеши в город городов. Будет некий человек, он укажет тебе, где искать то, что ты ищешь».

«Как узнаю, кто этот человек?»

«Он сам узнает тебя, — шепнул слепец. — Поднимись на „Глорию“. Она вернулась на остров. Скоро „Глория“ вновь уходит в рукав святого Георгия. Не ищи никакого другого пути, поднимись на „Глорию“. Господь милостив. Ты найдёшь то, что тебе необходимо найти...».

VII–X

"...бормотал:

— Матросы сердиты. Тебе не надо было отбирать у Конопатчика кинжал, Ганелон. Смирись, иначе тебя бросят в море. Если Конопатчик ослепнет, они так и сделают.

Господь милостив.

Ганелон не испытывал страха.

Люди часто бояться. А правильнее не бежать от страха, а искать его. Если что-то направлено против тебя, значит, необходимо самому идти навстречу опасности. Это единственное правильное решение.

Ганелон не боялся страха.

Он не боялся моря.

В конце концов, море уже приняло многих. Он слышал, что в море было опущено недавно тело славного трувера благородного рыцаря Ги де Туротта, шатлена Куси, умершего от жестокой болезни и старых ран во время морского перехода из Зары в Константинополь.

Только Господь может знать, где пресечётся путь каждого отдельного смертного человека.

Она явилась и томленьем взятый,
я позабыл, что зло для ней терпел,
ведь лик её, уста, и чувств глашатай,
взор голубых очей, что вдаль летел,
меня пленили — сдаться не успел.
Не стал вассалом, волю проглядел.
Но лучше с ней вкушать любви утраты,
чем перейти с другой предел.

Так пел шатлен Куси славный трувер благородный рыцарь Ги де Туротт.

Ганелон смиренно приникал лбом к шершавому дереву.

Я сотни вздохов дал за долг в уплату,
от ней и одного не возымел.
Любовь велит, чтоб мне, как супостату,
ни сон, ни отдых сердце не согрел.
Умру, любови будет меньше дел.
Слезами мстить, я лишь на это смел.
Тот, на кого любовь наводит трату,
всех покровителей презрел.

Господи, дай сил.

Если даже аббаты преданы смущению, если даже благородные рыцари не видят истинного пути, как прозрю я, слабый? Господи, видишь ты, я окружён бесчестными грифонами, нет человека, протянувшего бы мне руку помощи. Вижу только плевки, пью гнилую воду, как зверя меня дразнят. Как достигну высокой цели?

Лукавый дож Венеции с яростью стучал ногой на отца Валезия, почти невидящие глаза дожа горели.

«Если даже великий понтифик отлучит меня от Святой римской церкви, — кричал дож отцу Валезию, — я всё равно верну трон юному Алексею, накажу ромеев за их грехи!»

Слаб, истощён, не вижу пути, оставлен один на один с грифонами посреди водной пустыни, утешал себя Ганелон. Папа римский простил паломников, вернувших разграбленную Зару угрскому королю, но простит ли он паломников, обративших меч против Константинополя?

Ганелон опустил руку на горшок с гнилыми бобами и заплакал.

Конфитиер...

Признаю...

Так он заплакал.