Крестовые походы. Под сенью креста

После такого неласкового приема Фридрих II не стал задерживаться в Иерусалиме и вскоре отбыл в Акру. Здесь он спешно произвел необходимые назначения и вновь приструнил баронов. 1 мая 1229 года флот императора отплыл из столицы Леванта, и так был завершен этот уникальный «поход без сражений» — поход, который современные историки именуют Шестым.

Следующие пятнадцать лет для государств Восточного Средиземноморья выдались довольно спокойными. Аль-Камил неукоснительно соблюдал условия мира, никаких препятствий с его стороны не чинилось и особенно многочисленным в эти годы паломникам. Но внешний мир обострил, как это часто бывает, внутренние противоречия, и эти годы были заполнены, главным образом, борьбой между сторонниками императора и палестинскими баронами. Фридрих, слишком занятый европейскими делами, не мог оказать своим приверженцам серьезной поддержки, и мало-помалу баронская аристократия, возглавляемая домом д'Ибе-линов, взяла верх.

Окончание срока перемирия в 1239 году вновь несколько активизировало военные действия, причем агрессивной стороной, как правило, были христиане. Особых дивидендов это им, правда, не принесло, а скорее наоборот — только озлобило Эйюбидов. Смерть аль-Камила, сторонника мира, развязала руки его потомкам, и они решились на отчаянный шаг, призвав на помощь в борьбе с христианами хорезмийс-кое войско, которое было изгнано с родины победоносными монголами и долгие годы скиталось по всему Ближнему и Среднему Востоку, занимаясь войнами и грабежом. Смерть последнего хорезмшаха Джелаль ад-Дина превратила остатки хорезмийцев в малоуп-равляемую орду, служившую тому, кто больше заплатит, а порой кусавшую и собственного хозяина. К этому времени орда насчитывала еще около двадцати тысяч человек и представляла собой немалую силу. Именно их и призвал преемник аль-Камила Эйюб, и в качестве первого платежа предложил им почти беззащитный Иерусалим.

В 1244 году хорезмийская орда обрушилась на город, который в это время был почти не укреплен. Христиане не приняли боя и потеряли священный город — на этот раз уже навсегда. Хорезмийцы разграбили его до основания, но не задержались в нем, а двинулись на юг, по направлению к Египту. В районе Газы их настигло объединенное христианское войско, и на равнине у деревушки Ла-Форбье произошла бИТва — в такой же мере судьбоносная, как ранее сражение при Хаттине. Битва под Газой закончилась для христиан полной катастрофой: около тысячи рыцарей погибло, почти все остальное войско было взято в плен. Особенно страшный удар это поражение нанесло духовно-рыцарским орденам, которые потеряли девять десятых (тевтонцы — почти сто процентов) личного состава. Самая боеспособная часть христианского войска осталась лежать на приморских равнинах, и от этого удара страны Леванта уже не оправились никогда.

Падение Иерусалима и поражение под Газой вызвали в Европе взрыв эмоций, сходный с тем, что сопровождал известие о Хаттинской катастрофе. Римский папа — в это время им был Иннокентий IV, умный и волевой человек, достойный преемник своего великого тезки — призвал весь христианский мир к новому великому походу. Был созван и вселенский собор в Лионе, на котором вопрос о крестовом походе стал одним из главных. Собором был объявлен Божий мир на четыре года и начат сбор средств на нужды воинствующих паломников. Но первоначальный успех проповеди похода был сорван вновь вспыхнувшей конфронтацией между папой и императором. Дело на этот раз уже не ограничилось банальным отлучением: Иннокентий IV пошел дальше и объя'вил Фридриха II лишенным императорской власти. После этого уже не было и речи от примирении: война разгорелась не на жизнь, а на смерть. И крестовый поход, и печальная судьба Иерусалима — все было забыто. И Святая Земля была бы окончательно брошена на произвол судьбы, но тут ей на помощь пришел «последний крестоносец» — французский король Людовик IX.

Людовик дал крестоносный обет в конце 1244 года, когда был тяжело болен и находился между жизнью и смертью. После выздоровления родственники и соратники попытались отговорить его от опрометчивого, как им казалось, решения. Но король, находясь в совершенно здравом уме, подтвердил свой обет и с большой энергией принялся за подготовку нового крестоносного предприятия.