Крестовые походы. Войны Средневековья за Святую землю

В начале XIII века латинское христианство также столкнулось с более прямыми и безотлагательными проблемами. Первой была ересь. Европа некогда была оплотом религиозной ортодоксальности и подчинения догматам, но в течение последнего столетия на Западе наблюдалась вспышка (почти эпидемических масштабов) всевозможных «еретических» верований и движений. Они колебались от сравнительно безобидного подстрекательского бреда не имевших духовного сана демагогов до сложных и довольно-таки замысловатых альтернативных религий. Среди последних можно назвать дуалистов катаров, веривших в двух богов, доброго и злого, и отрицавших то, что Христос когда-то жил на земле в человеческом облике (а значит, они отрицали первичные латинские христианские доктрины — распятия, искупления и воскрешения). Помимо осужденных Римско-католической церковью как еретики, были и другие течения, также отличные от традиционных, но тем не менее сумевшие заручиться папским одобрением. Это монахи нищенствующих орденов — францисканцы и доминиканцы, — которые выступали за бедность, посвящали себя донесению слова Божьего до людей с большим пылом и рвением. Церковь вскоре захотела использовать ораторский динамизм монахов для проповедования нового Крестового похода. Однако евангелический энтузиазм нищенствующих монахов также имел силу оказывать воздействие на цели священной войны; он вплетал нить изменений в знакомый фон завоеваний и обороны.[334]

Мир XIII века был миром новых идей и иных проблем, в котором крестоносному движению предстояло сыграть другую роль и принять новые формы. Главный вопрос, вскоре ставший ясным современникам: что все это будет означать для войны на Святой земле?

ПАПА ИННОКЕНТИЙ III

Этот вопрос занимал папу Иннокентия III — вероятно, самого могущественного и влиятельного римского понтифика в средневековой истории и определенно самого активного и увлеченного покровителя Крестовых походов. Иннокентий был избран папой 8 января 1198 года и сразу взялся за дело живо и энергично. На протяжении предшествующих семнадцати лет пять весьма престарелых пап умерли вскоре после воцарения на троне понтифика. Иннокентий же был молод — ему только что исполнилось тридцать семь лет, он был полон энергии и больших амбиций. Он по всем параметрам идеально подходил для новой роли. Происходя из римского аристократического рода, он имел превосходные политические и церковные связи в Центральной Италии. Также он получил хорошее образование, изучив церковное право в Болонье, а теологию в Париже.

Более того, время прихода к власти Иннокентия было фантастически благоприятным. После папы Григория VII и реформ XI века папская власть упорно сдерживалась агрессивными нападками Германской империи Гогенштауфенов. Затруднительное положение Рима еще более ухудшилось в 1194 году, когда император Генрих IV (сын и наследник Фридриха Барбароссы) благодаря браку стал также королем Сицилии — папское государство оказалось окруженным с севера и юга. Но в сентябре 1197 года Генрих IV неожиданно умер от малярии, оставив наследником трехлетнего сына Фридриха. Мир Гогенштауфенов неожиданно погрузился в глубокий династический кризис, растянувшийся на десятилетия. В результате папа получил великолепную возможность действовать на европейской сцене относительно свободно.[335]

Представления Иннокентия о папской власти

Папа Иннокентий был абсолютно уверен в важнейшей — и, по его представлению, данной свыше — власти римского понтифика. Иннокентий считал себя земным представителем Христа. Ранние понтифики могли мечтать о достижении значимого, а не просто теоретического господства над латинской церковью, однако стремления Иннокентия простирались далеко за пределы церковной или духовной сферы. По его убеждению, папа должен быть господином всего западного христианского мира, возможно, даже всех христиан на земле, проводником воли Божьей, чья власть превосходит власть мирских правителей. Иными словами, папа должен создавать и смещать королей и императоров.

Иннокентий также обладал четким представлением о том, чего хотел достичь, имея абсолютную власть, — вернуть Иерусалим. Он, судя по всему, обладал искренней и неподдельной привязанностью к Святому городу; большая часть срока его пребывания у власти впоследствии была так или иначе посвящена обеспечению захвата Иерусалима. Но, как и многие жители Запада, новый папа был подавлен ограниченными достижениями Третьего крестового похода. По его убеждению, экспедиция не сумела вернуть Иерусалим по двум веским причинам, и у него имелось четкое представление, как исправить обе.