Крестовый поход

— Естественно, — кивнул Карнач. — Слушай, парень, давай начистоту. Ты мне симпатичен. Северову я с юных лет обожаю нежно и трепетно, как хорошего командира и очаровательную женщину. И мне не нравится то, что здесь происходит. Но я по натуре — не борец. Мы здесь живём так, как нам нравится. Мы не подпольщики и не заговорщики. Мы просто выживаем с наименьшими потерями и ждём, когда появится возможность отсюда рвануть, потому что когда мы нанимались на эту работу, мы ещё плохо представляли, что это такое. Как Пёс, ты должен понимать, что инстинкт самосохранения у человека преобладает над другими. Поэтому моё к тебе хорошее отношение не может простираться до моего согласия подставить себя и моих друзей ради достижения высокой цели разгона этой бандитской шайки. Я тебе мешать не стану, действуй. При случае помогу, если риск не будет запредельным, как было в этот раз. Но если загремишь, держи язык за зубами, иначе я буду вынужден заткнуть тебе глотку до того, как ты её откроешь. Когда будешь уходить, меня и моих ребят своему другу не передавай. Мы за ним сами присмотрим, если что, поможем. Всё ясно?

— Предельно, — кивнул Кирилл и поднялся. — Северовой привет передавать?

Карнач слегка смутился, но потом на его лице появилась лёгкая мечтательная улыбка.

— Я б сам с ней поговорил, но боюсь услышать то, что она мне после всего этого скажет. Передавай. Так и скажи: «Искренне ваш, Дарья Ивановна, Александр Карнач».

— Скажу, — Кирилл посмотрел на Валуа. — А теперь, капитан, объясните мне, что за чертовщина произошла сегодня в круглом зале, и почему вы меня так страстно за руку держали?

— За руку? — Карнач вопросительно взглянул на Валуа. — Это чтоб ему не страшно было?

— Чтоб он дров не наломал, — усмехнулся капитан, — И не помешал нашему плану.

— Плану? — нахмурился Кирилл. — Какому плану?

— А ты думал, что это твоё присутствие сорвало сеанс чёрной магии? — поинтересовался Карнач. — Мы здесь давно и знаем, что магия — вещь серьёзная и опасная. Но занимается ею человеческое существо под названием Дирк Юханс, которое не так уж сложно сбить с толку. И это существо зачастую само толком не знает, что явилось следствием его действий, действий тёмных сил или манипуляций некоторых приближённых к нему лиц с его магическими причиндалами.

— Так это всё вы устроили?

— Я, — раздалось сбоку. Он взглянул на Москаленко. Тот улыбнулся. — Мне иногда доставляет удовольствие устраивать ему мелкие пакости. Сегодня я подмешал трём его наиболее истеричным любимчикам в еду психотропный препарат. Совсем чуть-чуть, но достаточно, чтоб малейшее потрясение вызвало у них припадки. Остальные — слишком запуганы и взвинчены, так что цепная реакция была предсказуема. Маленькая мина под хрустальный шар, серная шашка для отпугивания грызунов в нише, подмена ножа на абсолютно тупой… И его миссия обречена на провал.

— А лицо в шаре ты как сделал?

— А вот лицо в шаре, и, тем более, пожар, это уже не мы, — вздохнул Карнач. — И это меня сильно беспокоит. Только демона нам тут и не хватало, — он взглянул на Кирилла. — А ты молодец, не растерялся, хорошо подыграл. И что уломал этого умника пойти на контакт с Юхансом. Игнат проследит, чтоб его не слишком рьяно проверяли и никаких особых заданий ему не давали.

— Спасибо, ребята, — Кирилл улыбнулся. — Я при случае замолвлю за вас словечко командиру.

— Не забудь, — проговорил Москаленко.

После третьей мучительной ночи, когда я просыпалась в ужасе оттого, что в спальне мне чудилось присутствие демона, я, наконец, решила не геройствовать и спать днём. Не могу сказать, что остальным на звездолёте было много легче, чем мне. Похоже, у многих начали выползать из подсознания застарелые страхи. Люди были измотаны этими кошмарами, и уже без особых сомнений шли за помощью к Дакосте, который, в отсутствие Джулиана, остался единственным врачом на баркентине.

Впрочем, и ему было не сладко. Между сеансами процедур, снимающими последствия стрессов у членов экипажа, быстро раздав желающим какие-то препараты и амулеты, он мчался в Зал Пентаграммы, снова и снова облачался в мантию, зажигал на полу пентаграмму и проводил сеансы защитной и, как он говорил, разведывательной магии. Потом он устало рассказывал, что обрубил какой-то канал, тянувшийся из-за гор, прикрыл от инвольтирования Хока, в чьё чучело некий недоброжелатель за горами навтыкал иголок, а так же пресёк действия какого-то полтергейста, начавшего выстукивать в химической лаборатории «Марш Черномора».

Надо сказать, Хок его заботу не слишком оценил, напомнив о том, что сквозь обшивку не может в принципе пролегать никакой канал. Что касается причинения вреда посредством кукол, даже демонолог Жан Боден в шестнадцатом веке сильно сомневался в его эффективности. А «Марш Черномора» очень положительно характеризует забредшего в лабораторию духа, поскольку он достаточно образован, чтоб по памяти воспроизводить русскую классическую музыку.