Крестовый поход

Там, красивая ласковая женщина с тёмными косами, помогла мне стащить покорёженный скафандр. Две другие принесли горячей воды и полотенца и, выгнав мужчин из горницы, помогли мне раздеться и помыться. Одна из них тут же унесла мой мундир стирать, а вторая принесла чистую длинную сорочку. Но прежде чем я оделась, Матрёна, как звали хозяйку, смазала мои синяки и ссадины жгучей мазью.

Через полчаса, я сидела на широкой лавке и, закутавшись в шерстяное одеяло, пила тёплый отвар малины. На столе стояли блюда с пирогами, плошки с пахучим вареньем корсов и вишнёвый кисель. Потом вошёл Кирилл в сопровождении высокого мужчины, в котором я узнала Ясноока.

— Здравствуй, голубушка, — ласково поздоровался он со мной. — Мне твой стрелок всё рассказал. Спасибо за предупреждение. Млада ополчение поднимает. Я своих гонцов уже отправил в степь и в леса. Они до утра наших соберут. А там ещё посмотрим, кто кого.

— Садись, княже, — расцвела Матрёна, зардевшись в присутствии Ясноока. — И ты, сынок. Тоже замёрз да устал…

Они уселись за стол, и Ясноок принялся выспрашивать у меня, как я оказалась в степи. Закусывая отвар пирогами, не забывая о киселе и варенье, я рассказала ему, как тот стрелок, которого раймониты украли в Коруче, от них сбежал и предупредил нас о готовящейся атаке. Как мы прикрывали Коруч, а потом мне пришлось лететь на перехват беспилотника.

— Не к добру эти ироды осмелели, — пробормотал он, выслушав меня. — Что-то худое они задумали. И очень торопятся, раз на такую наглость решились. Пойду-ка я, Младе это расскажу. Пусть старейшин собирает и советуется. Надо ж, на корсов руку подняли! Миссию взорвать пытались! Не к добру это, — он поднялся из-за стола. — Отдыхай, голубушка. Ни о чём не тревожься. Спасибо за хлеб-соль, Матрёнушка.

— Да ничего ж не откушали! — сокрушённо всплеснула руками хозяйка.

— Да вот пирогов твоих с собой возьму, — он подхватил с тарелки три ватрушки. — А рассиживаться некогда. Забот полон рот.

Ясноок ушёл. За ним, зевая, ушла и хозяйка. Кирилл заботливо посмотрел на меня.

— Может, поспите, Дарья Ивановна?

— Я уже выспалась. Если не очень устал, расскажи мне, как ты уцелел, да ещё выбрался от раймонитов?

— Мир не без добрых людей, как справедливо говорит Матрёна Федосьевна, — улыбнулся он. — Конечно, расскажу. Мне тоже не до сна. Всё ещё адреналин бурлит.

И он, как всегда точно, чётко и подробно начал рассказывать о своих приключениях. Я слушала внимательно, поражаясь и его умению выкручиваться из сложных ситуаций и невероятному везению.

— Кстати, вам привет от старого знакомого, — неожиданно проговорил он, прервав повествование. — Передаю дословно: «Весь ваш, Дарья Ивановна, Александр Карнач». Это имя вам о чём-то говорит?

— Он что там делает? — пробормотала я.

— Он комендант крепости.

— Наверно, хороший комендант, — вздохнула я, припомнив высокого скуластого юношу с чёрными кудрями.

Это был единственный случай, когда я оставила стажёра в своём экипаже на «Эдельвейсе» для дополнительной подготовки. Мальчик был ответственный и очень талантливый, прослужил у меня полгода, получил звание лейтенанта, а перед самым назначением старшим стрелком на другой звездолёт подразделения, неожиданно попал в скверную историю. Причём, отпираться не стал, вину признал и был уволен со службы. Я тогда была очень расстроена, но подумала, что по молодости все допускают ошибки. Пара лет службы на гражданке, и я помогу ему вернуться во флот. Но он, едва получив приказ, улетел с Земли. Больше я о нём ничего не слышала. Изредка вспоминая о нём, я неизменно жалела о потраченном впустую времени, и о хорошем офицере, которого лишился космофлот. Оставалось лишь надеяться, что он с пользой и по назначению применит полученные на Земле и на «Эдельвейсе» знания. И вот я узнаю, что он комендант пиратской крепости, с которой мы воюем…

Кирилл внимательно смотрел на меня.

— Прежде чем расстраиваться, давайте я расскажу вам, как я с ним познакомился, и чем дело закончилось.

Он продолжил рассказ. И чем дальше я слушала, тем больше узнавала в грозном коменданте Сашу Карнача. Кирилл закончил, и я слегка утешилась.

— В большинстве своём, Кирюша, люди всё же не меняются, — сделала вывод я. — Главное, по-хорошему в них разобраться. Думаю, что Карнач в нас стрелять не будет.

— И другим не даст, — уверенно кивнул Кирилл. — Правда, он очень любит про себя всякие гадости рассказывать.

— Это есть, — усмехнулась я, и в следующий момент у меня мелькнула мысль, что Саша тогда не делал то, что вменялось ему вину, а просто прикрыл своего дружка Сергея Пегова, который через полгода всё равно вылетел из флота по дисциплинарке. — Ладно, — вздохнула я, — при встрече я с ним побеседую. У меня к нему будет ряд вопросов, на которые ему придётся ответить честно и откровенно.

— А Акела сейчас на баркентине? — спросил Кирилл.

— А ты думаешь, он в состоянии был усидеть? Я ж тебе говорю, люди не меняются. Он там, у раймонитов. Но давай теперь я расскажу тебе всё, что ты пропустил за это время.