Крестовый поход Махариуса

— Махариус не делится со мной своими планами.

— Но ты — его доверенный телохранитель.

— И буду им оставаться, пока храню его тайны, — произнес я.

Если они и впрямь хотели втянуть меня в заговор, я не собирался облегчать им задачу.

Сергей улыбнулся и кивнул, как будто я вел себя очень осмотрительно.

— Еще ты дружишь с инквизитором Дрейком, — внезапно сказал Михаил.

— Это сильно сказано.

— Ты говорил с ним после нашей первой встречи, — произнес он с неприятной улыбкой, и мне вдруг захотелось как следует врезать по его ухмыляющемуся лицу.

— Меня вызвали к нему, — ответил я.

— Что он хотел?

— Знать, с кем я встречался.

— И ты, конечно, ему рассказал.

— Я рассказал ему, что пил здесь с Сергеем и что он познакомил меня с вами, а еще то, что у вас будто имеется информация о заговоре против Махариуса.

— И что он на это сказал?

— Велел держать с вами связь и докладывать ему обо всех наших беседах.

От меня не укрылось, как Сергей с Константином обменялись взглядами.

— Это все?

— Дрейк — занятой человек, — произнес я. — Жаль огорчать вас, однако сомневаюсь, что вы оба так уж важны для него. Как, впрочем, и я сам.

— Но он интересовался нами.

— Настали опасные времена. Как я сказал, не думаю, что вы настолько важны для него, но, если настаиваете, я могу напомнить ему ваши имена. — В мой голос вкралась нотка угрозы.

— В этом нет нужды, — ответил Михаил.

— Итак, у вас есть какая-то информация насчет этого предполагаемого заговора?

— Есть, но сначала мы бы хотели задать тебе пару вопросов.

— Каких?

Моя кожа вдруг онемела, перед глазами все слегка поплыло.

— Какая крепкая выпивка, — произнес я.

Улыбка Михаила стала еще более насмешливой.

— Не сказал бы, — ответил он.

— Что вы хотите знать? — Его лицо как будто выросло. Оно словно стало единственным в комнате, на чем я мог сфокусировать взгляд.

— Думаешь, Махариус и впрямь намеревается отбыть на Терру?

— Если только у него не останется другого выбора, — ответил я. Слова будто бы сами из меня выскользнули.

Михаил казался очень дружелюбным и достойным доверия. Ему точно можно было рассказать.

— Думаешь, это разумно с его стороны?

— Вряд ли неподчинение прямому приказу Империума разумно.

— Ты думаешь, что Махариус сможет с этим разобраться.

— Если кто-то и сможет, то только он.

— А ты, верный солдат Императора, не видишь в этом ничего плохого.

— Плохо не подчиняться велениям Императора, — промолвил я.

— Однако ты сам только что сказал, что Махариус может им и не подчиниться.

— Да, разве нет?

— Думаешь, Махариус имеет на это право?

— Нет.

— Что ты думаешь о Махариусе?

— Он — величайший генерал из ныне живущих, герой Империума, легенда…

— Однако?

— Однако он совершал ошибки. Он больше не тот человек, что прежде, не тот человек, которому я когда-то служил.

Я удивился, услышав от себя такие слова, но еще больше удивился, что в них верю.

— Так он совершал ошибки? — Голос Михаила был дружелюбным, но недоверчивым. — Где?

— На Локи. Мы гибли сотнями тысяч, и только впоследствии он обнаружил слабину в обороне Рихтера.

— Тебе это не по душе.

— Да. Я видел смерти тысяч хороших людей. Видел, как гибли мои друзья. — И вновь я с удивлением обнаружил, сколько внутри меня скрывается злости.

— Кто-то назвал бы твои слова изменой, — произнес Михаил.

Я уставился на него. Этого отрицать я не мог. Перед глазами все плыло. Я понял, что не просто пьян, — меня накачали наркотиками. Дрейк солгал насчет противоядия.

— Вы накачали меня… — произнес я.

Они посмотрели на меня и расхохотались, когда я рухнул лицом на стол.

Они вздернули меня на ноги. Я попытался позвать на помощь, однако смог выдавить лишь пьяное неразборчивое бормотание. Я увидел, как мне вслед поворачиваются головы, но все видели перед собой просто пьяного солдата, которого волокли пока еще не такие пьяные товарищи. Ничего необычного.

Меня бросили на диван огромного и роскошного наземного автомобиля и повезли во тьму. Я услышал, как за мной захлопывается тяжелая дверь и внутрь забирается здоровяк.

Машина мчалась по ночным улицам, мимо трупно-черных зеркальных звездоскребов. Я лишь частично осознавал, что происходит. Я слышал голоса, доносящиеся словно откуда-то издалека. Мне казалось, что они обсуждают что-то не слишком значительное, поэтому я просто лежал, изо всех сил стараясь сдержать рвотные позывы. Мне вдруг стало очень важно, чтобы меня не стошнило в чистом богатом салоне машины.

Мы достигли ветхого здания на краю города и проехали внутрь через открытую дверь, которая опустилась следом за нами. Тогда я понял, что бесследно исчез для всякого, кто мог бы интересоваться моей персоной.