Крестовый поход Махариуса

— Ты только что встречался с инквизитором Дрейком, — констатировала она, — и кто-то ввел тебе зелье правды. Учитывая давность следов, это был не он.

— Ты сейчас собираешься поразить меня своими дедуктивными способностями?

Анна улыбнулась:

— Я тебе не враг, Лев. Возможно, я сейчас одна из немногих, кто тебе не враг.

— Ты о чем?

— Инквизитор Дрейк использует тебя как приманку для кого-то очень опасного.

— Он тебе это сказал?

— В этом нет нужды. Я вижу картину происходящего не хуже твоего.

— Значит, в отличие от меня, ты видишь хоть что-то.

— Этой ночью тебя похитили и ввели зелье правды. Вероятно, так они смогли выведать то, что тебе известно?

— Отлично, отлично, — сказал я.

— А прямо сейчас всех волнует то, отправится ли Махариус на Терру. — Она взглянула на меня, и я понял, что она читает меня как открытую книгу. — Но это только часть правды. Все уходит корнями куда глубже. Если в этом заинтересован Дрейк, значит, ты — часть его плана.

Наверное, какое-то мое движение подсказало Анне, что она права, а возможно, она уже и так все знала. Анна была прекрасно обо всем осведомлена.

— Он использует тебя в качестве приманки, давая тебе ту информацию, которую хотят узнать другие.

— Ты и впрямь так думаешь?

— Лев, не пытайся со мной лукавить. Ничего у тебя не получится. Я знаю, что Дрейк пичкает дезинформацией агентов половины генералов, жаждущих занять место Махариуса. Он такой. Он выманит их, а затем сделает против них свой ход. Так он, во всяком случае, полагает.

— И что его остановит?

— Оглянись, Лев. Времена меняются. Трон больше не защищает Махариуса. Дрейк — его тень, нравится ему это или нет. Его звезда взошла вместе с Махариусом. И закатится следом за ним, если только он не встанет за спиной у кого-то другого и не будет шептать на ухо ему.

— Думаешь, он способен на такое?

— А ты думаешь, что нет? Дрейк — политический зверь, Лев. Все они такие. Ты в чане с грязевыми акулами.

— И ты одна из них, пусть даже и очень красивая.

Она посмотрела на меня с чем-то похожим на грусть, и долгую, натягивающую нервы до предела минуту я ждал ее ответа.

— Да, — согласилась Анна. — Я — акула. Однако по своим личным малозначительным причинам я стараюсь сберечь тебе жизнь.

— Звучит не слишком весело.

— Очнись! То, что осталось от Крестового похода, выходит из-под чьего-либо контроля. Махариус болен. Дрейк изо всех сил пытается удержать обреченную структуру, чтобы не дать ей обрушиться в бездну анархии. Генералы расшатывают и дергают ее со всех сторон, чтобы урвать кусок побольше. Вот-вот грянет катастрофа, Лев, а ты стоишь прямо в ее эпицентре. И ты будешь там, когда произойдет землетрясение и все покатится в тартарары.

— Как и ты сама.

— Разница в том, что у меня уже есть вариант, как выбраться оттуда.

— Ночью мне также его предложили, — сказал я, а затем умолк, задаваясь вопросом, не ради того ли был весь разговор, чтоб заставить меня сознаться.

Анна улыбнулась, и улыбка ее походила на волчий оскал.

— Кто? Агенты генерала Красса? На твоем месте я бы не слишком им доверяла, Лев.

— Я не дурак, — огрызнулся я, на что Анна потянулась и легко взъерошила мне волосы.

— Нет, — сказала она. — Конечно, нет.

— Анна, — сказал я. — Для меня нет вариантов. Что бы ни случилось, я буду с Махариусом. Всегда был и всегда буду.

На мгновение она отвела взгляд, а затем произнесла:

— Верность всегда была твоей сильной стороной, Лев, к добру или худу. Ты предан Махариусу и в своем роде предан мне. — На это мне было нечего возразить. — В конце ты из-за этого погибнешь.

— Я — имперский гвардеец, Анна. Я уже прожил намного дольше, чем сам думал, когда поступал на службу. К тому же намного лучше. И все это благодаря Махариусу и тебе.

Она поцеловала меня, и больше мы не говорили. Нам было что поведать друг другу, и у нас имелись иные способы выразить это.

Лагерь 7-го Велиальского находился на краю города, за кругом больших черных звездоскребов. По легенде, я лишь навещал свой старый полк. Однако в действительности все было куда как сложнее. Там до сих пор служили люди, которые помнили меня, даже спустя все эти годы. Увы, их оставалось меньше, чем мне хотелось бы. А еще на мне был зеленый мундир Львиной стражи, что в совокупности делало мой визит довольно заметным и придавало ему политический подтекст. Наблюдавшие за мной солдаты, должно быть, задавались вопросом, зачем я пришел — шпионить или принести сообщение от Махариуса их офицерам. Дорога была еще той.

Я шел вдоль рядов палаток и отштампованных укрытий, между колоннами потрепанных «Гибельных клинков» и отмеченных вмятинами от снарядов «Теневых мечей» и испытывал усиливающуюся ностальгию. Я стоял под сенью огромных бронированных зверей и ощущал их мощь и потаенную ярость. Чувствовал их оживающие души и гнев и спрашивал себя, придет ли день, когда их спустят на других имперских солдат. Сейчас на Ахероне настолько грозная бронетехника была редкостью, и тот, чью сторону они заняли бы, получил бы неоспоримое преимущество в любом надвигающемся конфликте.