Крестовый поход (СИ)

— Вы что, обалдели! — орал Дакоста, проходя мимо вытянувшихся в струнку Донцова, Хэйфэна и Вербицкого. — Кто вам позволил устраивать эту самодеятельность? Вы понимаете, что, возможно, нанесли его психике непоправимую травму, и это именно сейчас, когда он начал выходить из этого состояния!

— Вы ж сами говорили, что нужен шок, — вклинился в его речь Донцов.

— Шок? — Елизар остановился против него и сцепил руки за спиной, как мне показалось, чтоб не пустить их в ход. — А чего ж вы ему сразу раскаленную сковороду к спине не приложили? Тоже был бы шок. Ещё какой!

Он с трудом перевёл дыхание и обернулся ко мне.

— Что делать будем?

— С ними — ничего, хотя, надо бы. Сами понимаете, за организацию сеанса связи с его матерью наказывать их никто не имеет права. Всё очень даже по-людски… на первый взгляд.

Никто из троих не смотрел мне в глаза. Понимали, что напортачили. Я не вмешивалась, пока Дакоста снимал с них стружку, хотя в иной ситуации никогда не позволила бы так разговаривать с офицерами звездолёта. Но сейчас я была в ярости, из последних сил сдерживая себя от её проявления.

— Вон отсюда, — спокойно произнесла я, потому что ни на что больше в эту минуту была не способна.

Они послушно развернулись и вышли. Дакоста мрачно смотрел на меня.

— А что делать с Оршаниным? Он заперся в каюте, на стук не реагирует. Может, мне сходить?

— Я сама, — вздохнула я.

Когда я подошла к двери каюты номер двадцать девять, на звездолёте была уже глубокая ночь. Остановившись возле неё, я постучала и прислушалась. Было тихо, потом совсем близко за самой дверью раздался бесцветный голос:

— Кто?

— Северова, — отозвалась я. — Могу я с вами поговорить?

За дверью воцарилось молчание, а потом тихонько щёлкнул замок. Я отворила дверь и вошла. Он молча смотрел на меня, стоя рядом, такой же бледный, бесцветный, как его голос. Пройдя в каюту, я присела у небольшого столика и указала ему на койку.

— Ну, как ты?

Он послушно прошёл к койке, забравшись на неё с ногами, сел, подтянул колени к груди и обнял их руками. Тёмные глаза, похожие на провалы, смотрели прямо перед собой.

— Мне жаль, что всё так случилось, — тихо произнесла я. — Если б я знала…

— Да нет, — покачал головой он. — Они всё правильно сделали. В их понимании. Они помочь хотели. Просто, знаете, у таких, как мы, жалости к людям нет. Сострадания. Мы получать его отвыкли и к другим не испытываем. Уж рвать, так с корнем, с мясом… Мне не себя жалко, маму. Ну, как я к ней вернусь? На Землю как прилечу? Я ж опасен для окружающих.

— Почему ты так считаешь? За тобой постоянно наблюдают. Никто не заметил никаких признаков агрессивности. Дакоста вообще утверждает, что ты уже социально адаптирован и никакой опасности не представляешь.

Он перевёл взгляд на меня, и на его губах появилось что-то вроде усмешки.

— Дакоста? Что он понимает? Он даже не практикующий психолог. Его прошлый опыт был провальным. Разве не так?

— Так, — согласилась я. — Ты, гляжу, тоже времени даром не теряешь. Тоже наблюдаешь. Это правильно. Затем я тебя и выпустила из-под ареста. Под свою ответственность. Думаешь, сделала бы я это, если б чувствовала опасность?

— Наивная вы душа, Дарья Ивановна, — как-то жалостливо произнёс он. — Думаете, я перед вами как на ладошке? Как бы не так… Меня ж к агентурной разведке готовили. Я агент-диверсант, я таких асов контрразведки вокруг пальца обводил.

— Догадываюсь, — вздохнула я.

— Догадываетесь? — насторожился он.

— Слушай, ты меня за дурочку не держи, — проговорила я, взглянув на него. — Я ж с самого начала поняла, на что тебя натаскивали. Чтоб это понять много ума не надо. Для того чтоб пригласить мальчика в обычную космошколу два офицера к нему в Ростов не поедут. Значит, школа была не обычная, а данные у мальчика более чем перспективные. Я сама в элитной космошколе училась. Нас там способам психической защиты весьма тщательно обучали, но ни о каких методах манипуляции сознанием речи не было. А «Чёрный веер» я в деле видела. До сих пор, по прошествии тридцати лет, нахожусь под впечатлением. Так что ты не в простой космошколе учился. Школа космической разведки Звёздной инспекции?

— Так точно, — нехотя признал он. — Омская специальная школа космической разведки имени Абеля.

— Теперь о другом этапе твоего обучения. Сразу ясно, что сперва тебя привезли в обычный учебный лагерь, но при тестировании выявили способности, которые ты скрыть не мог. И перебросили в другой лагерь для подготовки агентов-диверсантов. С этим тоже всё ясно. Я Псов войны повидала. Все — горы мускулов, вроде Стаховски. Ты — рядом не стоял, и, кроме клейма за ухом, у тебя от этой своры ничего нет. Генетически тебя не переделывали, не стали. Почему? Да потому что твоим хозяевам не нужно было, чтоб ты своим грозным видом внушал опасения. При этом подготовка у тебя уникальная. Значит, готовили тебя весьма тщательно. Сложить дважды два — и ответ готов.

— Логично, — согласился он.