Крестовый поход восвояси

– «Одна в пустыне в районе Хорезма, другая в окрестностях Иерусалима. Счастливого пути, Джокеры».

Глава 2

Француз . Я не понимаю, как вы, швейцарцы, можете сражаться за деньги.

Вот мы, французы, сражаемся только ради чести и славы.

Швейцарец . Просто каждый воюет за то, чего ему не хватает.

Из разговора в таверне

Предположение, что «сходняк», или, как его здесь величали, «великий круг», честных мужей Руси начнется через три дня, грешило истинно английским педантизмом. Уже неделю с лишним в город съезжались нарочитые мужи со своими дружинами, так что крепостные стены не могли уже вместить толпища конных и оружных людей, ожидающих начала обещанного толковища.

Вынужденная пауза помогла мне прийти в себя, и я уже выходил на улицу подышать условно свежим воздухом и послушать городские сплетни. Слухи по городу носились разные: от страшных историй про то, как мы с Лисом до смерти забили несчастного тролля, до недобрых вестей о диких степных кочевниках, перекрывших Великий Шелковый путь, отчего баснословно возросли цены на восточные ткани, благовония и искусные золотые украшения, привозимые из-за Хвалынского моря.

Но один слух, даже не слух, а скорее известие занимало всех. «Ничего, – говорили сведущие люди своим менее осведомленным собеседникам, – почитай, завтра уже и начнется. Вот Муромец придет…» Завтра наступало, а неизвестный мне Муромец все не ехал и не ехал. «Долог путь из-за моря, – объясняли сведущие, – знать, тайными тропами добирается».

Прогуливаясь вдоль лавок гостиного двора, я как-то к радости своей наткнулся на любекского купца Хельмута Штолля. В прошлом году мне довелось сопровождать его из Любека в Шверин, и, насколько я мог судить, ловкий торговец остался вполне доволен предоставленной ему охраной.

– О Вальдар! Никак не ожидал тебя здесь увидеть! – Обрадованный купец возбужденно грохнул своей окованной палкой о дубовый настил мостовой. – Что тебя привело сюда, старина?

– Да вот, – я неопределенно развел руками, – недавно оправился от раны, теперь без дела.

– А я слыхал, будто у тебя появилась славная служба при Шверинском дворе. – Торговец хитро покосился на меня, давая понять, что ему известны кое-какие подробности моих неусыпных вахт при особе ее сиятельства.

– Я и говорю, только что оправился от раны. – Тяжкий вздох и свежий шрам на лбу, похоже, вполне объяснили купцу нынешнее положение дел вчерашнего фаворита.

– Ну ничего, ничего, бывает. Пошли, я тебя угощу чарочкой-другой.

После обещанного количества чарок наш разговор стал куда задушевнее.

– Послушай, Хельмут, – спросил я, ставя на выскобленную столешницу недопитую медовуху. – Ты не знаешь, быть может, кто-нибудь из торговых гостей собирается идти в Константинополь?

Собеседник посмотрел на меня с удивлением и отрицательно покачал головой.

– Не слышал. Да и куда уж, время-то прошло, а путь, поди, неблизкий. Разве что в Константинополе зиму сидеть, да и то. – Штолль махнул рукой. – Нет, никто сейчас туда не пойдет.

– Быть может, хоть до Киева?

– До Киева? – переспросил купец. И ответил, чуть помедлив: – Вряд ли. Хотя сейчас об этом наверняка не скажешь. Вот Муромец приедет, там видно будет.

Я вопросительно поднял брови. Каким образом от неизвестного мне Муромца зависело движение торговых караванов, было непонятно. Но довольно твердая надежда по окончании задания добраться с какими-нибудь купцами в греки, а уж затем с византийцами до заветной камеры перехода близ Иерусалима рушилась на глазах.

– Если хочешь, по осени пойдем в Любек, – видя мое расстроенное лицо, предложил Хельмут. Я энергично замотал головой.

– Понятно, – хмыкнул мой добрый приятель. – Может, ты и прав. С графом Генрихом шутки плохи. Я только вздохнул.

– А людей-то у тебя много? – поинтересовался Штолль.

– Шесть десятков.

– Не мало.

– Со мной Лис Венедин со своими.

Штолль присвистнул.

– Как же вы вместе-то оказались? Подожди-подожди, выходит, сказка о том, как вы на острове с троллем бились, не сказка вовсе?

– Чистейшая правда. Лиса за моей головой послали, мы на островок высадились, чтобы все разом порешить, а там тролль. Ну и… Сам понимаешь.

– Да-а! – восторженно протянул Хельмут. – Ну и дела творятся! Послушай, – он понизил голос до полушепота, – ты сам видишь, что происходит кругом. Скоро на Руси такое начнется, чего сколь свет стоит не видывали. Вот Муромец не сегодня-завтра приедет и, почитай, начнется.

– Да что начнется-то? – с деланной наивностью поинтересовался я, понимая, что моему старому знакомцу известно много больше, чем он рассказывает.

– Захочешь – увидишь, – с таинственным видом отрезал торговый гость. – Я тебе одно скажу: если пожелаешь, могу ему самому о тебе слово молвить.

– Кому самому-то?