Крестовый поход восвояси

Моя же радость и вовсе безмерна. Ибо сегодня, в этот великий день, я женю своего любимого сына Людвига на племяннице русского царя очаровательной принцессе Альенор. Сегодня все жители Иерусалима — мои гости, и да не будут они знать ни в чем отказа. Я нижайше прошу вас, ваше святейшество, и вас, досточтимый патриарх Константинопольский, свершить обряд таинства брака — первый обряд нового времени. И это будет тем более символично, что вместо обычных венчальных корон я дарую молодым венцы короля и королевы Иерусалимских.

— Вот это да-а! — восхитился Лис на канале связи. — Вот это выход из-за печки! Это по крути! Где бы себе так сходить под венец?

— Сходить лучше в другое место, — отозвался я. — А насчет короны, по-моему, очень ловкий ход. Он отобрал у церковников право распоряжаться этой короной. К тому же у многих противников Фридриха претензии лично к нему, а вовсе не к его сыну. Так что на время руки у него будут развязаны, а управлять этими землями все равно будет он.

— В этом я как раз сильно сомневаюсь. Но, думаю, здешним управлением император будет доволен.

— Отелло, готовь эскадру к выходу в море. Отряды тюрингцев и вестфальцев отправляем к Константинополю, да пошли вперед быстроходный корабль обнадежить моего дражайшего кузена императора Византии, что мы уже идем ему на помощь. От короля Армении Левона сообщение прибыло? — распоряжался император, повернувшись спиной к ликующей толпе.

— Да, ваше величество. Он обещает задержать Орду в горных ущельях, но просит прислать ему подмогу. Его сил не хватит.

— Прекрасно. Значит, так, отпиши от меня магистру ионитов депешу с просьбой направить королю Левону подмогу с Кипра. Как только тюрингцы прибудут в Константинополь, пусть выступают навстречу Орде. Мы с Аль Кемалем и карезминами ударим им в спину и запрем Субедэя в малоазиатской горловине. Да, вот еще что, де Леварье. Где де Леварье?

— Я слушаю вас, ваше величество.

— Вы обещали мне помощь ордена, она мне нужна. Я знаю, вы можете передавать сообщения с невероятной скоростью на огромные расстояния.

— Это так, ваше величество.

— Необходимо как можно скорее доставить известие моему доброму союзнику царю руссов Володимиру, я прошу его поддержать наш поход против Орды. Пусть подопрет Константинополь и короля Левона своими полками.

— Луна не успеет смениться, как царь Володимир узнает о вашей просьбе, — поклонился мсье Сальватор. — Вы можете и впредь рассчитывать на нашу поддержку. Это великая победа. Храм Множества Врат — нечто доселе небывалое. Вы сокрушили косность…

— И так, и не так, — меняясь в лице, вздохнул Фридрих. — Сегодня я одержал победу. Полагаю, храм действительно будет воздвигнут, однако время для него еще не настало. Слишком велико расстояние, отделяющее иудея от эллина, скифа от варвара и раба от свободного. Сегодня мы победили. Быть может, завтра все пойдет прахом, но этот шаг надо было сделать, иначе бы его пришлось делать кому-то другому, и одному Богу известно, удалось бы ему это. С этого же дня все будут знать, что такое возможно. И это главное.

А сейчас самое время позаботиться о свадьбе.

Государь в окружении свиты стремительным шагом прошествовал мимо, рассекая грудью жаркий левантийский воздух, спеша заняться неотложными делами. Я печально вздохнул, внутренне соглашаясь с правильностью его слов, повернулся и… буквально нос к носу столкнулся с Чурилой Олеговичем, киевским витязем, некогда командовавшим отрядом во время похода на Изборск.

— Валедар Ингварович? — ошарашенно глядя на меня, спросил он. — Вы ли это?

Я галантно поклонился богатырю в алом плаще и богатом доспехе с золотой гривной на груди. Поклонился не столько из вежливости, сколько лихорадочно соображая, что ответить старому знакомцу.

— К вашим услугам.

— Дык ведь… вас же казнили. У Калки. Я ж воочию… — Он протянул ко мне руки, чтобы убедиться, что я ему не грежусь.

— Эх, — вздохнул я безысходно, — было дело, казнили.

— Да как же ж… такое быть-то может?

— А вот может. Город здесь такой, постоянно кто-нибудь оживает.