Крестраж # 1

Передо мной аппарировал домовой эльф очень представительной наружности. До этого думал, что выглядеть чопорней и напыщенней моего Бэрри просто невозможно, ан нет, бывают, оказывается, среди их народа и такие вот индивидуумы. Тёмно–зелёные глаза на бесстрастном лице, как у каменного идола, полная достоинства поза и белоснежная наволочка с золотым гербом Хогвартса, вышитом на груди. Эльф был очень стар, не так, как Кричер, но очень близко. Мы стояли и молча смотрели друг на друга, правда, я ещё и целился в него своей палочкой с красным огоньком неактивного «Диффиндо» на кончике.

— Тобби Восьмой, глава общины домовых эльфов Хогвартса, благодарит юного мага Поттера, сэра, за оказанную услугу, — торжественно, даже, можно сказать, весомо провозгласил непонятный домовик.

— Не понял, — сказал я, нахмурившись, и смотря на этого императора домовых эльфов. Как его там? Тоббиаса Октавиана*.

— От имени общины мы просим разрешения забрать останки своих соплеменников, юный маг Поттер, сэр, — продолжал он гнуть свою непонятную шарманку.

«А–а–а! Вот ты о чём!» — Я уже и позабыл о таком. Там я насчитал семнадцать маленьких иссушенных мумий домовиков и сначала чуть не обделался, когда их увидел, приняв за совсем маленьких детей. Получается, что они просто не могли подойти и забрать своих. Артефакт слишком убойный и навороченный был, из раздела банковских, и специально настроен против таких созданий. Только по сегодняшним меркам примитивный уже и со знакомыми мне принципами построения. А они ведь не могут подойти к магу и попросить об услуге. Поставить в известность о проблеме могут, а вот попросить нет, к тому же открывать местоположение Выручай–Комнаты, как служащим замка, им запрещено со времён Основателей. Встречалось мне что–то по этому поводу, в той книге, про которую Гермиона говорила.

— Тобби благодарит юного мага Поттера, сэра, и признаёт за общиной долг! — с достоинством поклонился старик.

— Прелестно, просто прелестно… — задумчиво смотря на него, пробормотал я.

*Октавиан (лат.) — дословно «восьмой» — ребёнок в семье, воин в десятке и т. д. Чаще всего поначалу использовалось как прозвище и только позднее стало официальным именем.

Глава 60 Проклятия, как они есть

Если раньше я гордился своей осторожностью и считал себя отъявленным параноиком, то теперь, после изучения дневника: «Проклятия и малефицизм, расширенный полный курс», понял — я натуральный лошара и беззаботный фраер. Еле удержался от желания побежать тут же изобретать и мастерить магический скафандр высшей защиты с навесной тяжёлой танковой бронёй. И чтоб огнемёт был обязательно, и чтоб со спаренными расширенными баллонами огнесмеси, тонны на три… каждый… и запасных таких, штук пять.

Волшебники… Уж что придумают, так придумают, мля! Мама дорогая! Я теперь и не знаю как спокойно заснуть зная, что можно наслать при желании изжить своего врага. Существуют, конечно, и контрмеры, но не всегда и не во всех случаях простые и эффективные. Заморочек и всяческих исключений с деталями просто бездна. Ещё из колдомедицины знал о таких тонкостях, но там рассматриваются методы лечения или противодействия проклятиям, а не то, как их накладывать. Безопасно и без последствий избавить от проклятия сможет лишь сам малефик и автор этой гадости и то, не во всех случаях.

По–моему, малефицизм, является самой неточной магической дисциплиной. Даже в полупридурковатом шаманизме прослеживается система и точность в обрядах и специфических ритуалах, хоть и имеющих у различных народов существенные отличия, но тем не менее имеющих одну основу. Здесь же, я не усмотрел какой–либо системы. С одним и тем же набором ингредиентов, кровь, волосы или ногти и с одними и теми же ритуалами жертвы, можно добиться совершенно разного результата. Причём, необязательно иметь набор реагентов абсолютно идентичный, можно менять его от балды и как вздумается. Это, между прочим, и самих ритуалов проклятий касается. Можно самому себе — свой собственный изобрести и он наверняка сработает. Вот уж где магия — есть желание.

Мастерами проклятий, тут нужно оговориться — сильными мастерами проклятий, традиционно считаются женщины. Всё начинается с детства и юная волшебница, на эмоциях может наворотить всякого. Это называется сглазом и является первой ступенькой к званию малефика. От такого магического явления защититься легко, если знаешь как, но существуют и более серьёзные сглазы, требующие для противодействия специальных чар или ритуалов очищения. Такое я с Живоглотом Гермионы проделывал. Маги–мужчины, в противовес, считаются сильнейшими взломщиками проклятий, за счёт своей духовной составляющей, позволяющей им манипулировать над хаосом неструктурированного построения наложенной гадости. Потому, кстати, на мужиков проклятия и сглазы действуют слабее. Ещё один момент, касается самого волшебника или волшебницы, чем они сильнее в магическом плане, тем выше у них «плотность» ауры и впихнуть в неё проклятие становится сложнее. Но всё равно, изобретено столько всего, что любого можно со света сжить.