Крестраж # 1

Стиснув зубы и играя желваками, я молча от неё отвернулся и стал вытаскивать из сумки лист пергамента для расчетов и необходимые ёмкости. Перебрав палочкой чары диагностики, нашёл печать «Химры» и начал переписывать физические параметры тела девушки. Для расчёта дозировки нужен был точный вес, ну и давление крови учитывалось, несущественно. Всё это время, Помфри также молчаливо наблюдала за моими действиями. Она наверняка знает о том, что у меня есть какой–то способ, возможность или средство для снятия сложных проклятий. Филч сам оговорился, что он у неё обследовался и тут уж без всяких двойных толкований она обнаружила то же вещество, что и у Гермионы в прошлый раз при обследовании. Сложила два и два и просчитала источник. Тут не трудно догадаться кто им является. Если бы я не знал, что случилось с Самантой, то и не обратил бы внимания, на то, что она куда–нибудь пропала из замка. Была ученица и нет — закончила обучение и перевелась на домашнее образование. Сколько интересно таких случаев было уже в Хогвартсе? Нет, ей не грозит смерть, но магия под действием этого проклятия в ней начнёт угасать и в конце концов она скатится до уровня почти сквиба. И ещё одно поганое свойство — по мере угасания, она начнёт стареть физически, превращаться в старуху. Это наверное страшней всего, лет в двадцать пять, выглядеть на девяносто. Не знаю что за мотив стоял за нападением на девушку. Тут наверняка много причин. Поклонника она, как я знаю не имеет, вернее у неё много поклонников, но парня так себе и не завела. Это я на слухи опираюсь, которые можно почерпнуть из бесконечной трескотни Браун и Патил, крутящихся всё время неподалёку. Может приревновала конкурентка, а может и отказала кому–то излишне резко. То есть если говорить грубо: не дала. Она вообще–то никому ещё не дала, если не врёт диагностика, а она не врёт. А кругом ведь весна, и крышу сейчас многим сносит. Чем не мотив? Иначе, представить эту тихоню в конфликтной ситуации мне не позволяет всё моё больное воображение.

— Нам придётся её держать, мадам Помфри, потому что это будет очень больно, а применять любые парализующие чары, я не возьмусь и не знаю, как они подействуют именно с этим случаем, — предупредил я, оборочивась к медиковедьме с мерным стаканчиком в руке и плещущимся в нём прозрачным составом.

— Хорошо, — только и сказала она, придерживая девушку за плечи, пока я, приподняв голову вливал ей в рот готовый раствор.

Через диагностику было очень хорошо видно, как раствор яда действует на организм волшебника. Магические каналы внезапно вспыхнули нестерпимо ярким синим светом, а источник такой же ультрамариновый и до этого спокойный, стремительно стал вращаться, перед этим разрядившись почти полностью тем самым стряхнув с сеточки каналов неприятно выглядящий коричневый налёт. Я ощутил мягкий толчок, как будто от внезапного и сильного порыва ветра, а девушка, которую я прижимал ладонями к кровати вместе с Помфри, резко выгнулась дугой и часто–часто задышала, всё также не открывая глаз. На её коже, через поры стал просачиваться пот, противного бурого цвета, отчего бледность сменилась какой–то даже смуглостью и пахну́ло неприятным аммиачным запахом.

Мадам Помфри мгновенно засуетилась вокруг пациентки, а её палочка так и мелькала: очищающее, «Эванеско», каскад Лурье и дальше, цепочка проверочных заклинаний. Хотя я не понимаю зачем. Ведь диагностика до сих пор активна и доступна, несмотря на небольшой магический выброс. Видимо привычка и рефлекс такой, присущий только ей. Я начал неспешно собираться и укладывать в сумку всё то, что вытащил до этого. Что там смотреть, если и так всё понятно. Завтра ещё, мисс Хаузер, конечно проваляется в палате, так как слабость у неё будет от магического истощения, а вот уже послезавтра можно смело выписывать. Пока я собирался, мадам Помфри, угомонились и теперь пристально за мной наблюдала.

— Мистер Поттер, можно с ва…

— Нет, — перебил её я.

— Вы ведь понимаете, что это..

— Нет, — продолжая складывать в свою сумку разные стаканчики с пипетками опять ответил я.

— Просто, вы могли бы помочь нашему директо…

— Тем более, Нет! — вскинувшись и зло смотря на неё сказал я.

— Но почему? Вы ведь уже проявили милосердие к совсем незнакомой девушке, а тут…

— Милосердие, мадам Помфри?! Вы видели мою медицинскую карту, и там результат милосердия, того, за кого вы сейчас меня просите! Посмотрите в неё ещё раз! — сквозь зубы цедил я. — У вас не возникло вопросов, почему я ещё способен на такое чувство, как милосердие, мадам Помфри?!

— Я… Я наверное могу понять… — смутилась она и тут же в сердцах воскликнула: — Не вам решать, кто должен жить, а кто нет!

— Но вы решаете это за меня прямо сейчас, мадам Помфри, — на этот раз спокойно сказал я, и наконец–то собравшись поспешил на выход.

* * *