Кричащая лестница

На стене висела огромная карта Лондона, испещренная крошечными огоньками – зелеными и желтыми, – отмечающими места появления призраков этой ночью. Мимо карты туда-сюда сновали мужчины и женщины в темной униформе – переносили с места на место кипы бумаг, громко разговаривали по телефону, отдавали приказы старшим групп из агентств «Ротвелл» и «Фиттис», традиционно помогавших ДЕПИК в его работе. Мимо нас пронесся юный агент с охапкой рапир в руках. Возле дальней стены пили кофе двое полицейских в покрытых ожогами эктоплазмы бронежилетах.

Офицер привел нас в комнату для ожидания и оставил одних. Здесь было намного тише, чем в главном зале. Над нашими головами в струях воздуха от спрятанных в потолке вентиляторов крутились металлические мобили. Монотонно бормотал кондиционер.

– Как вы думаете, что ему от нас нужно? – спросила я. – Снова что-нибудь связанное с пожаром?

– Я надеюсь, что что-то связанное с Блейком, – повел плечами Локвуд. – Может быть, они арестовали его. Может, он даже уже признался.

– Кстати о Блейке, – сказал Джордж, роясь в своей сумке. – Пока мы тут ждем, взгляните-ка на эти вырезки из Архива. Мне удалось узнать кое-что новенькое про Анни Вард. Похоже, что пятьдесят лет назад она входила в компанию «золотой молодежи». Это были богатые – хотя и не все – бездельники, шатавшиеся по самым модным и дорогим лондонским барам. За год до смерти Анни Вард в «Лондон Сосайети» появилась фотография этой компашки. Взгляните. На ней вы узнаете не только мисс Вард.

Переснятые с оригиналов фотографии были черно-белыми. В основном на них были запечатлены балы и вечеринки, но также казино и покерные залы. На каждом снимке – модно одетые, лощеные молодые люди.

Если оставить в стороне стиль одежды и то, что снимки черно-белые, эти фотографии были практически такими же, как в современных глянцевых журналах, которые любил пролистывать Локвуд, – до зевоты однообразными и скучными. Однако на третьем или четвертом листе я встрепенулась. На этой странице было две фотографии. Первая – сделанный в студии снимок холеного улыбающегося в объектив камеры молодого мужчины. На нем был черный цилиндр, черный галстук-бабочка и черный фрак. Вероятно, белоснежная рубашка этого денди была с рюшами, но этого, к счастью, не было видно за приподнятой рукой, в которой мужчина сжимал трость. Разумеется, не голой рукой, а затянутой в белую лайковую перчатку. Волосы у него были длинные, темные и блестящие. На губах – уверенная снисходительная улыбка. Этот хлыщ явно считал себя неотразимым.

Под фотографией подпись: «Мистер Гуго Блейк, лицо сегодняшнего Лондона».

– Вот и он, – выдохнул Локвуд.

Я всмотрелась в лощеного, самодовольного мужчину на фотографии, и на миг у меня перед глазами мелькнуло другое лицо – истлевшее, покрытое паутиной и пылью.

– На этом снимке тоже он, – сказал Джордж, указывая на фотографию под портретом.

Это было групповое фото, сделанное с высокого ракурса. У фонтана стояла группа молодых мужчин и женщин. Вероятно, это был один из дурацких и скучных летних праздничных приемов, потому что все мужчины были в белых фраках и галстуках, а девушки – в пышных бальных платьях. В глазах рябило от бесчисленных бантиков, блесток, драгоценностей, обнаженных плеч и бог знает чего еще. Вообще-то наряды, тем более бальные, – это не по моей части. Фотография, разумеется, тоже была черно-белой, однако легко можно представить, насколько красочной являлась эта картина в реальности.

Девушки стояли на первом плане, мужчины – у них за спиной, и все они, подняв головы вверх, к камере, улыбались с таким видом, будто им принадлежит весь мир. Впрочем, может быть, кому-то из них он действительно принадлежал. Прямо в центре стояла Анни Вард. Она сияла, озаряя всех окружающих своей улыбкой. Стоявшие рядом с ней девушки улыбались не так ослепительно, словно сознавая, что тягаться с Анни бесполезно.

– А вот Блейк, – сказал Джордж, указывая на высокого, криво улыбавшегося мужчину во втором ряду. – Прямо за ее плечом. Словно даже здесь шпионит за ней.

– А еще, смотрите, – я вздрогнула как от толчка, разглядев на шее Анни Вард маленький овальный предмет. У меня подкатил комок к горлу. – На ней тот самый кулон.

– А, так вы все явились? – раздался голос появившегося на пороге комнаты инспектора Барнса. Он выглядел уставшим, даже его роскошные усы и те повисли. В одной руке у Барнса была папка с документами, в другой – пластиковая чашечка с кофе. – Радость-то какая. Надеюсь, не заставите меня расплескать на этот раз кофе вместо чая?

– Мы явились по вашему вызову, мистер Барнс, – холодно ответил Локвуд, поднимаясь на ноги. – Чем можем служить?

– Можете служить, да не все. Кое-кто здесь явно лишний, – он пристально посмотрел на Джорджа и спросил: – Между прочим, вы уже избавились от той призрак-банки, Каббинс?

– Ну конечно, мистер Барнс, – заверил его Джордж.

– М-м… Хорошо. Так уж получилось, что сегодня вы мне не нужны. И вы, мистер Локвуд, тоже. Я хочу поговорить только с мисс Карлайл.