Кричащая лестница

– Внутрь, внутрь! – махнула я свободной рукой Джорджу и Локвуду. Они протиснулись в арку, я, спиной вперед, двинулась следом за ними, переступая с подоконника на древние каменные плиты пола. Кровь уже стекала по внутренней стороне ставня, устремляясь по подоконнику к моим ногам.

Внутри арки мы увидели торчащую из стены веревку с железным кольцом на конце. Джордж с Локвудом ухватились за кольцо, потянули. Медленно начала подниматься дверь. В закрывающуюся щель хлынул каскад крови, обрызгав руку Джорджа. Джордж выругался, отпрянул назад, задел меня, и я потеряла равновесие. Локвуд в последний раз рванул веревку, дверь плотно закрылась, и мы остались в темноте, слушая как снаружи барабанит кровавый дождь и завывает от ярости неведомая тварь по ту сторону стены.

22

Ужасный шум оборвался – резко, будто кто-то выключил телевизор или все внезапно. Мы остались одни.

От неожиданно наступившей тишины меня бросило в дрожь. Я села, прислонившись спиной к шершавой каменной стене, запрокинула голову и жадно хватала воздух раскрытым ртом. Каждый вдох болью отдавался под ребрами. В ушах бешено грохотало мое собственное сердце. Хотя нас окружала чернильная тьма, я знала, что примерно так же выглядят сейчас и мои друзья. Они, как и я, дышали судорожно, с хрипом.

Мы лежали, свалившись грудой друг на друга. Воздух был холодным, затхлым, но, слава богу, исчез жуткий, выворачивающий наизнанку запах крови.

– Джордж, – прохрипела я, – ты в порядке?

– Нет. Чья-то задница придавила мне ноги.

Я раздраженно отодвинулась в сторону:

– Я имела в виду плазму. Она же задела тебя.

– А, да. Спасибо. Нет, руки она не коснулась, но куртку, боюсь, придется выбросить.

– И очень хорошо, давно пора. У тебя ужасная куртка. У кого-нибудь есть фонарь? Я свой потеряла.

– Я тоже, – сказал Локвуд.

– Сейчас, – сказал Джордж и щелкнул выключателем.

В свете фонаря всегда выглядишь не лучшим образом. Луч света высветил нас с Джорджем – мы сидели чуть не в обнимку, с выпученными глазами, со слипшимися от пота всклокоченными волосами. Рукав куртки Джорджа в тех местах, где его коснулась плазма, был покрыт мертвенными бело-зелеными пятнами. От этих пятен поднимался дымок. Поднимался он и от лежащей у меня на коленях рапиры. Посмотрев вниз, я увидела, что мои ботинки и леггинсы тоже испачканы бело-зеленой дрянью.

Локвуд выглядел лучше нас. Если его пальто и было испачкано, то совсем немного, да еще белело маленькое пятнышко на челке, куда упала капелька плазмы. Но если лицо Джорджа было пунцовым (мое, наверное, тоже), он тяжело дышал и суетился, то Локвуд, напротив, выглядел бледнее обычного и лежал на спине совершенно спокойно, а дыхание у него было тихим и ровным. Он снял свои солнечные очки, его темные глаза блестели, рот был закрыт. Я лишний раз убедилась, как же хорошо он умеет владеть собой. Но такого выражения лица, как сейчас, я у Локвуда еще никогда не видела.

– Хорошо, – сказал он. – На данный момент все закончилось.

Джордж направил луч фонарика в сторону потайной двери. Несколько секунд назад по ней стекали струи крови. Сейчас ее деревянная поверхность была сухой, пыльной и без единого пятнышка. Если не знать, никогда не скажешь, что здесь только что творился кровавый кошмар. Я была уверена, что если вернуться в пустую Красную комнату, она тоже будет пыльной и чистой. Только в ближайшее время мы туда не вернемся. Ни за что.

Локвуд неуклюже сел, поправил на плече свернутую кольцом цепь и сказал:

– А мы с вами в отличной форме. Потеряли тяжелые цепи, вещевые мешки, другую мелочевку, но сохранили главное – запасные цепи, рапиры и серебряные печати. И нашли то, что искали.

– Почему он не стал преследовать нас? – спросила я, уставившись в пол. – Ведь призраки могут проникать сквозь стены.

– В некоторых случаях Гость полностью привязан к тому помещению, в котором встретил свою смерть, и для него как бы не существует другого пространства, – пожал плечами Локвуд. – Так что когда мы покинули его «охотничьи угодья», то перестали, с его точки зрения, существовать. Словно бы исчезли.

– Но так ли это на самом деле, ты все-таки не знаешь, верно?

– Верно, не знаю.

– Тут может быть еще одно объяснение. Видите то кольцо, за которое мы тянули, когда закрывали дверь? – спросил Джордж, подсвечивая фонариком. – Оно сделано из железа. И на самой двери, посмотрите, набиты железные полосы. И на полу среди каменных плит тоже… Мне кажется, это очень старое железо. Кто-то обезопасил этот проход от Гостя, с которым мы встретились, причем сделал это давным-давно.

Он провел лучом вокруг, давая нам возможность ознакомиться с местом, в котором мы оказались. Это был очень узкий коридор, облицованный старыми тонкими кирпичами. Коридор был короткий и вскоре соединялся с углом западной стены Холла – той самой, что показалась Джорджу подозрительно толстой. Здесь кирпичная кладка сменялась более массивной каменной, а сам проход поворачивал направо. Место, где коридор поворачивал, было занавешено толстой серой паутиной, она свисала с потолка до самого пола.

– Не люблю я пауков, ребята, – поморщилась я.