Кричащая лестница

Женщина отдала ему связку ключей. Где-то далеко просигналила машина, словно говоря — «пора». До комендантского часа оставалось еще достаточно времени. Однако ночь неумолимо надвигалась, начинало темнеть, беспокойство росло, и люди становились довольно дерганными. Они спешили по домам. Вскоре на улицах никого не оставалось, кроме, разве что, тропинок тумана или крутящихся отблесков лунного света, или не было даже их. Лишь некоторые могли по-настоящему видеть, что происходит на самом деле.

Сьюзи Мартин осознавала это. Она приподняла плечи, плотно натянула свой кардиган.

— Мне, пожалуй, пора. И будет не лишним пожелать вам удачи, — она обернулась. — Какие молоденькие! Ужасно, что мир к такому пришел.

— Доброй ночи, миссис Мартин, — попрощался Локвуд.

Не удостоив его ответом, она спустилась, стуча каблуками по ступенькам. Не прошло и нескольких секунд, как она исчезла в тумане и лавре, в стороне дороги.

— Несчастная она, — сказала я. — Думаешь, утром мы будем в состоянии отчитываться миссис Хоуп о проделанной работе?

— Лучше решить все сегодня ночью, — заметил Локвуд. — Готова?

Я похлопала рукоять рапиры.

— Готова.

Он усмехнулся мне, шагнул к двери и с цветущим видом повернул ключ в замке.

Стоило войти, как стало ясно в доме Гость, в таких случаях действовать нужно быстро. Это одно из первых непреложных правил. Никогда не колебаться, не задерживаться на пороге. Почему? Потому что через несколько мгновений, может быть слишком поздно. Вы стоите, за спиной свежий воздух, впереди кромешная тьма, и вы будите конченным идиотом, если не захотите развернуться и убежать. От того, как скоро вы это признаете, сила воли начнет покидать вас, душа уйдет в пятки, а страх станет шириться в груди. Ударить по лицу — лучший из вариантов, чтобы это не начало происходить с вами. Мы с Локвудом были хорошо знакомы с этим, поэтому не стали бродить вокруг да около. Быстро скользнули внутрь, поставили наши сумки и аккуратно закрыли за собой дверь. Мы стояли совершенно неподвижно рядом с нашими вещами, смотрели и слушали, что творится по сторонам.

Холл в доме мистера и миссис Хоуп был длинным и относительно узким, хотя благодаря высокому потолку казался вполне просторным. Нас окружали стены с бледными обоями. Пол был выложен черно-белой мраморной плиткой в шахматном порядке. В середине холла крутая лестница поднималась на второй этаж и терялась в тени. Холл огибал ее слева и уходил в черную бездну. В пустых дверных проемах, зиявшим по обеим его сторонам, притаилась тьма.

Все это можно было легко исправить, стоило нам включить свет. Да, и выключатель был совсем рядом, на стене, справа от нас. Но мы не пытались им воспользоваться. Видите ли, второе непреложное правило — свет мешает. Он притупляет ощущение, делает вас слабым и глупым, ведь появляется иллюзия безопасности. Лучше смотреть и слушать в темноте, ощущать страх — что мы и делали, стоя в абсолютной тишине.

Я слушала. Локвуд смотрел. В доме было холодно. Затхлый воздух хранил в себе такой кисловатый запах, какой может быть лишь в очень недружелюбном месте.

Близко наклонившись к Локвуду, я прошептала:

— Нет отопления.

— Хмммм…

— Что-нибудь еще есть, как думаешь?

— Хмммм…

Мои глаза привыкли к темноте, и я стала различать больше деталей. Под завитком перил был маленький полированный столик, на нем стояла китайская чаша для благовоний. На станах весели картины, приглядевшись, я обнаружила, что, в основном, это старые плакаты еще более старых рок-групп, фотографии холмов и морей, с ясным небом и непременно, с хорошей погодой. Все довольно безобидно. Это точно не было отвратительным местом, уверенна, при ярком дневном свете, здесь, можно сказать, мило и уютно. Но сейчас, все обстояло, совсем по-другому. Тень от рамы окна в двери тянулась по полу чем-то наподобие перекошенных гробов, прямо перед нами. Наши тени оказались в их рамке. К тому же, нам было известно, как умер мистер Хоуп, что еще больше рушило всю идиллию и покой этого дома.

Я глубоко дышала, успокаивая себя и не позволяя думать о плохом. Я вновь закрыла глаза, тем самым поддразнивая темноту, и слушала.

Слушала…

Холл, комнаты, различные площадки, лестницы были артериями и дыхательными путями любого здания. Все было пронизано каналами. Можно уловить эхо мыслей в настоящий момент, наладив контакт с комнатами. Бывают случаи, становятся слышными иные шумы, голоса, которых не должно здесь быть.

И это как раз такой случай.

Я открыла глаза, подняла свою сумку и медленно пошла к лестнице. Локвуд, уже стоял у полированного столика под изгибом перил. Его лицо тускло сияло в свете, проникавшем через дверное окошко.

— Слышишь что-нибудь? — спросил он.

— Ага.

— Что?

— Тихий стук. Появляется и исчезает. Очень слабый. Я не могу сказать, откуда он идет. Но он усилится, как стемнеет. Что у тебя?

Он указал вниз на ступени.

— Ты, конечно, помнишь, что случилось с мистером Хоупом?

— Упал с лестницы и разбил голову.