Кричи громче

Каждое воскресенье бабушка хватала меня одной рукой, Робин – другой, и приводила на мессу слушать проповедь священника, и каждый раз он говорил абсолютно одинаковые слова о грешных наших душах и покаянии, о спасении и прощении, о Сатане и его деяниях. Честно говоря, он вселял в меня ужас, и насколько мне известно, не в меня одного. Горбатый нос на пол-лица, скошенные брови, маленькие выпученные глазки – все это придавало ему не просто злобный, а скорее злодейский вид. К тому же епископ имел привычку кричать, как ненормальный, а во время крика извергать с ведро слюны на тех, кто окажется рядом. Возможно, поэтому бабуля обычно носила с собой платок и никогда не садилась на первый ряд. В общем, пренеприятнейший персонаж, однако местные его любили.

Однажды Робин, моя дорогая сестренка, что не могла спокойно усидеть на месте дольше пяти минут, вела себя чересчур громко. Она дурачилась, и я посмел улыбнуться ей в ответ, а затем заметил, как на меня смотрит наш святой мученик Рахель, недовольный, что я прерываю его речь. После проповеди он подошел к нам и строго спросил меня:

– Ты что, Роберт, не веришь в Бога? – гладко выбритый подбородок вздрагивал при каждом слове.

Я задрожал от страха, казалось, он раздавит меня одной своей тенью. А роста он был огромного, особенно в сравнении со мной, длинный и тощий, будто борзая грейхаунд.

– В-верю… – промямлил я.

– ГОВОРИ ГРОМЧЕ! – прикрикнул он. Бабушка стояла рядом и не вмешивалась.

– Да, – еще тише ответил я.

– ЧТО?

– Конечно, он верит, отец, так ведь, Бобби? Ну что молчишь? – не удержалась бабушка.

– Мэри, прошу вас, пусть ответит мальчишка. Пускай объяснит, почему он не слушает слово Божье, почему не жаждет познать истину, не хочет полюбить Господа, как любим его мы.

Я молчал. Лишь смотрел, как напрягается его лоб и копна тронутых сединой волос сползает куда-то назад. А он поучал бабушку, как нужно меня воспитывать, чтобы вырастить порядочным человеком. Робин плотно прижималась к ней, с любопытством наблюдая за происходящим, и священник ни разу на нее не взглянул.

Как вы уже догадались, а я надеюсь на это, именно Рахель убедил всю деревню в том, что их дети одержимы Сатаной, что их нужно очищать от грехов родителей, за которые господь наслал на нас небесную кару. «Со злом нужно бороться изнутри!» – кричал священник. Мишель, как и других пострадавших девочек, водили на мессу теперь уже каждое утро, где было много шума, криков, слюней, святой воды и проклятий. Она молча выполняла все, что ей говорили, но за все время не произнесла ни слова (наша маленькая воительница), чем сильнее злила епископа, и он приказал еще больше молиться и каяться. Хуже всех было Амалии, которая не вышла из забвения и не понимала, что происходит, от всех этих криков она сходила с ума и замыкалась глубже в себе.

Но все мы знаем: служители церкви просто обожают безумие. Вам знакома история Аннелизы Михель? Вижу, что да, но я все равно расскажу. В 1968-м году у молодой девушки начались эпилептические припадки. Лечение плохо помогало, и вскоре во время приступов она стала видеть лицо дьявола, слышать голоса в церкви, куда постоянно ходила, будучи крайне религиозной католичкой. Священник решил, что Аннелиза одержима, и нужен обряд экзорцизма. В течение следующих десяти месяцев над ней провели 63 безрезультатных обряда изгнания дьявола. За это время она превратилась в скелет из-за отказа от еды, заболела тяжелой пневмонией, а ее коленные суставы были разорваны от бесконечных коленопреклонений. Представляете? На последнем сеансе она умерла от истощения, и угадайте, что сказал этот засранец, сотворившей с ней такое? «Обряд изгнания прошел успешно. Очистившаяся душа Аннелизы отошла к Всевышнему». Никто не понес ответственности за ее убийство.

Какой вывод я могу сделать? Церковь – главная обитель зла. Зла безнаказанного. Мой вам совет: если захотите кого-то убить, то непременно сделайте это во имя бога.

Вот таким же опасным и хитрым был наш Рахель. Хотите понять, к чему все это разглагольствование?

В следующий раз, когда мы с Робин повторили наш маленький побег, все сложилось не так гладко, как в прошлый. Мишель с Тимми в чем-то заподозрили, уж больно веселыми они вернулись с нашего первого путешествия, однако доказательств не было, к тому же они все отрицали. И все равно пришли на вторую встречу, рискуя быть пойманными с поличным. Я отвез их к болоту, на которое недавно наткнулся, ведь там непроходимые дебри и совершенно никого не бывает. Мы кинули велосипеды в заросли, чтобы их не заметили, если кому-то все же взбредет в голову прогуляться здесь, а сами стали срывать и разламывать камыши. Вокруг летали комары и слепни, приходилось все время отмахиваться, и скоро лицо мое покрылось кровавыми трупиками.

– Так не пойдет, нужно развести костер, – скомандовал я.

– С ума сошел?! Нас обна`ужат! – возмутился Тимми, хотя его почти не кусали.

– Мне все равно, – огрызнулся я, прихлопывая еще одного комара на щиколотке, – от меня уже живого места не осталось. Давай спички.