Крик дьявола

Роза Олдсмит лежала на дальней от двери койке за раздвижной ширмой. По другую сторону ширмы сидел охранник. С пистолетом на поясе он был целиком и полностью занят просмотром годовой давности журнала, на обложке которого красовалась грудастая блондинка в черном корсете, высоких сапогах и с хлыстом в руке.

Каюта была ярко освещена, и в ней пахло антисептиком. Один из больных малярией бредил — он то смеялся, то кричал. Вдоль коек ходил санитар с металлическим подносом и раздавал утреннюю порцию хинина. Было пять утра.

Ночью Роза спала урывками. Она лежала поверх одеял в полосатом махровом халате, надетом на ночную сорочку из голубой фланели. Халат был на несколько размеров больше, и ей пришлось закатать рукава. Ее распущенные волосы, мокрые на висках от испарины, разметались по подушке. Она выглядела бледной и осунувшейся, с синяками под глазами, а плечо — там, куда ее ударил Фляйшер, — беспрестанно ныло.

Она уже проснулась и лежала с открытыми глазами, глядя в низкий потолок каюты и прокручивая в памяти события, происшедшие с ней за последние двадцать четыре часа.

Ей вспомнился допрос капитана фон Кляйне. Он сидел напротив нее в своей роскошно обставленной каюте и был весьма любезен. Капитан говорил с ней по-английски негромким голосом, несколько смягчая согласные и, наоборот, более напряженно произнося гласные звуки. Язык он знал хорошо.

— Когда вы в последний раз ели? — поинтересовался он.

— Я не голодна, — ответила Роза с нескрываемой ненавистью. Она ненавидела их всех — и этого импозантного джентльмена, и стоявшего возле него высокого лейтенанта, и Германа Фляйшера, сидевшего напротив нее, расставив колени, чтобы поудобнее расположить свой отвисший живот.

— Я закажу поесть, — сказал фон Кляйне, игнорируя ее отказ, и вызвал стюарда. Когда принесли еду, Роза не смогла противиться естественному желанию организма и стала есть, стараясь не выдавать получаемого удовольствия. Колбаса и соленья показались ей необыкновенно вкусными, поскольку она не ела с полудня минувшего дня.

Во время еды капитан фон Кляйне любезно переключил свое внимание на беседу с лейтенантом Киллером, но когда она закончила и стюард убрал пустой поднос, капитан вернулся к допросу.

— По словам герра Фляйшера, вы — дочь майора Флинна, командующего португальскими ополченцами, воюющими на германской территории?

— Да, но его повесили, зверски убили! Он был ранен и беспомощен. Его привязали к носилкам и… — Роза сверкнула глазами, на которых навернулись слезы.

— Да-да, — поспешно вставил фон Кляйне. — Я знаю. И мне это крайне неприятно. Нам еще предстоит обсудить это с комиссаром Фляйшером. Могу лишь сказать, что сожалею о случившемся и выражаю вам свои соболезнования. — Сделав паузу, он взглянул на Германа Фляйшера. По злости в его голубых глазах Роза могла судить, что он говорил искренне.

— Однако должен вас спросить еще кое о чем…

Роза продумала свои ответы, зная, о чем ее будут спрашивать. Она отвечала довольно честно и прямо на то, что не могло бы помешать Себастьяну установить взрывное устройство на борту «Блюхера».

Чем они с Флинном занимались, когда их схватили?

Вели наблюдение за «Блюхером», чтобы подать сигнал о его выступлении против блокирующего соединения крейсеров.

Как британцы узнали, что «Блюхер» находится в дельте Руфиджи?

Разумеется, по переброске стальных листов. А затем и воздушная разведка подтвердила.

Планировалось ли как-то атаковать «Блюхер»?

Нет, они ждали его появления из дельты.

Каковы были силы блокирующего соединения?

Она видела только два крейсера, но не знала, были ли за горизонтом другие боевые корабли.

Фон Кляйне тщательно формулировал свои вопросы и внимательно выслушивал ответы. Допрос продолжался около часа, пока Роза не начала откровенно зевать, и от физического изнеможения ее речь порой становилась не очень внятной. Фон Кляйне понял, что ничего нового он от нее не узнает — все, что она рассказала, было ему либо уже известно, либо он об этом догадывался.

— Благодарю вас, — подытожил он. — Я намерен оставить вас у себя на судне. Это небезопасно, поскольку очень скоро меня ждет встреча с британскими военными кораблями. Однако я уверен: этот вариант для вас предпочтительнее, чем если бы я передал вас местной немецкой администрации. — Сделав паузу, он взглянул на комиссара Фляйшера. — Среди представителей любой нации встречаются злодеи, глупцы и варвары. Не судите о нас по одному человеку.

Презирая себя за такое в определенной степени предательство, Роза признавала, что не испытывала ненависти к этому капитану.

— Вы весьма любезны.

— Лейтенант Киллер позаботится о вашем размещении в лазарете. К сожалению, не могу предложить вам более комфортных условий: на нашем судне довольно многолюдно.

После ухода Розы фон Кляйне зажег манильскую сигару и, вдохнув ее успокаивающий аромат, остановил взгляд на висевшем напротив портрете двух белокурых дам. Затем, выпрямившись в кресле, он заговорил уже совершенно другим, лишенным всякой любезности голосом с рассевшимся на кушетке человеком: