Крик домашней птицы (сборник)

УЧИТЕЛЬ. Дальше… Вот это: «И день и ночь, и письменно и устно…»

ВЕРОЧКА. «За правду да и нет, / За то, что мне так часто — слишком грустно / И только двадцать лет…» Хотела вас спросить…

УЧИТЕЛЬ. Ой, Верочка, замолчи! (Отодвигается, закрывает лицо руками.) Очень я боялся этих разговоров. Ну какая я ей пара? Это у тебя от чтения, Верочка. И лечится тоже — чтением.

ВЕРОЧКА (обиженно). Я другое хотела спросить: раз запятые ставят по правилам, то, может, они вообще не нужны?

УЧИТЕЛЬ. Надо подумать, Верочка, надо подумать… Не умею я ответить на твои вопросы. Ты ведь не перестанешь приходить на чай?

Пауза.

Конечно, она не перестала. Провинция, все запросто… Знаешь что, поступай-ка ты, Верочка, на филфак! После того объяснения мы все и решили… А какие сочинения она писала! Вот про Порфирия…

ВЕРОЧКА. Ведь спас он Раскольникова, спас!

УЧИТЕЛЬ. А Соня?

ВЕРОЧКА. Соня? — любовь, но есть же еще справедливость! Сами говорили: справедливость и любовь — два действия божества! Наказание необходимо преступнику для спасения, не так? Вот Порфирий и спас его! Больше того, явил себя человеком. Разве не удивительно, когда они оказываются людьми!

УЧИТЕЛЬ. Верочка, почему «они»?

ВЕРОЧКА. Конечно, они! Потому что они — другие.

УЧИТЕЛЬ. Не существует никаких они, Верочка, ты совершаешь нравственную ошибку!

ВЕРОЧКА. Порфирий, пристав следственных дел… Брр… Глазки с жидким блеском. Они, они! (Плачет.) Мать хочет, чтоб я была юристом!

УЧИТЕЛЬ. Ксения Николаевна, Верочкина мать, о филологии и слышать не хотела. Верочка, конечно, мать со мной не обсуждала. Мать, говорила она, — другая. (Верочке.) А отец? (После паузы.) Глупо было и спрашивать. Хотя я его часто видел: Ксения на родительские собрания посылала отца. Коммунист Жидков, так мы его называем. Был когда-то вторым секретарем райкома. Стал болеть, пить, Ксения его выгнала, сделался серый какой-то, землистый весь, говорить с ним было невозможно. Вот так, не послушалась Верочка матери.

ГОЛОС КСЕНИИ. Есть, Верочка, такое слово — «надо».

ВЕРОЧКА. А есть такое слово «нехочется»? (Смеется.)

УЧИТЕЛЬ. Утверждают, что юность без бунта неполноценна, не знаю… Сразу в университет она не пошла — проигрывать не любила.

ВЕРОЧКА. Не только поэтому.

УЧИТЕЛЬ. Целый год готовились! Я мечтал для нее о Москве, а она выбрала Петербург. Ну чего в нем хорошего, Верочка? «Скука, холод и гранит». В Москве — жизнь!

ВЕРОЧКА. «Но ни на что не променяем пышный, / Гранитный город славы и беды…»

УЧИТЕЛЬ. И беды… Для Верочки Петербург обернулся одной бедой… Испорченные ленинградские мальчики, жестокие, остроумные. Общежитие, квартиры, с кем-то Верочка сходилась, расставалась. Писала мне что-то про питерское культурное подполье — злые ребята! Письма вообще скоро пошли какие-то не ее, не Верочкины. Ехала в Петербург за высокой культурой, а…

ВЕРОЧКА. Какая культура, если она не дает счастья? Нет, правда!

УЧИТЕЛЬ. Потом началось другое: помощь обиженным, обездоленным, причем таким, кому вообще уже некуда больше идти. Среди них, наверное, разные типы есть. В основном, по-видимому, отрицательные.

В глубине комнаты появляются директор школы Пахомова, потом Отец Александр в подряснике.

ПАХОМОВА. В основном! Уголовники да бомжи.

ВЕРОЧКА. Идея была — обращать несчастных людей к прекрасному. К музыке, живописи, красоте. Ведь они были всего лишены, многие — всю свою жизнь!

УЧИТЕЛЬ. Что-то немыслимое. Подумайте, как Верочке было справиться? А потом ужасная история с одним… как бы выразиться?.. подопечным. (С отчаянием.) Видимо, и насилие было…

ПАХОМОВА (осуждающе). Было.

Учитель испуганно отворачивается.

ПАХОМОВА. Значит, повод дала. Сама виновата. По книжкам жить не научишься.

ВЕРОЧКА. Ну и долой эту жизнь!

УЧИТЕЛЬ. Подробностей — не хочу знать!

ПАХОМОВА. Таблеток она наглоталась, чего там знать? Истерика… Не рассчитала.

УЧИТЕЛЬ. Верочка не рассчитала?

ПАХОМОВА. Хватит уже о Жидковой. Неблагоприятное стечение обстоятельств. Плюс характер. Не была б она дочерью уважаемой Ксении Николаевны, я бы сказала. Не зря, наверное, батюшка Отец Александр отпевать ее не хотел. Ни в чем вы не виноваты.

УЧИТЕЛЬ. Как будто дело в «кто виноват»!

ПАХОМОВА. Девочки все влюбляются в учителей. Мне вот (внезапно улыбается), пока за Пахомова не вышла, нравился географ наш. Как спросит: «Чему равняется диаметр Земли?» (Снова строго.) Всё. Работайте спокойно. Только поменьше фантазий, и давайте как-то… в рамках программы.

УЧИТЕЛЬ. На похороны я не попал: директриса наша сделала все, чтоб меня задержать. Жалела, наверное.

ПАХОМОВА. Жалела. По-своему. (Уходит.)

УЧИТЕЛЬ. А про отца Александра — все правда…

О. АЛЕКСАНДР (с энтузиазмом). Самоубийство — большой, самый большой, страшный грех!

УЧИТЕЛЬ. Хуже изнасилования? Хуже…