Крик души

— Полностью согласен, — кивнул Дэвид. — Это было заметно, и пресса говорит то же самое. Тебе стоило послушать их, когда они выходили.

Чувствуя необходимость оставаться, насколько это возможно, в мире, параллельном прессе, Никки повернулась к миссис А.

— Спасибо, что снова приехали, — сказала она, крепко ее обнимая, — это много для меня значит.

Миссис А. ласково похлопала ее по спине, а затем протянула руки, чтобы поздороваться с родителями Никки, которые как раз входили в комнату. Никки с большим удовольствием смотрела, как между ее матерью и миссис А. устанавливаются теплые отношения, потому что, Бог свидетель, в это непростое время Адель нуждалась в подруге — человеке, с которым она могла бы поговорить, излить душу и который бы не был членом семьи. Сохраняя, как всегда, невозмутимое спокойствие, миссис А. была рядом, и, хотя Никки понимала, что они давно взвалили на нее тяжелую ношу, она находила утешение в том, что эта женщина, несомненно, сумеет оказать моральную поддержку ее матери, если присяжные вынесут вердикт «виновна». О том, как отреагирует отец, она даже не позволяла себе думать: ей оставалось только надеяться, что этого не произойдет.

Миссис А., как обычно, прихватила с собой корзинку с сэндвичами и различными соусами, но к еде никто не притронулся, а когда время ожидания затянулось, стало ясно, что нервы у всех напряжены до предела. Никки сидела рядом с отцом, вцепившись в его руку, а Спенс и остальные прилагали максимум усилий, пытаясь переплюнуть ее мать в энциклопедическом познании старых фильмов — об этом увлечении матери Никки даже не подозревала.

— Если тебя признают виновной, — пробормотал отец, — я…

— Тш-ш, — перебила его Никки. — Давай не будем об этом сейчас.

— Но я хочу, чтобы ты знала…

— Нет, папа. Пожалуйста. Я знаю, что ты хочешь сказать, но сейчас неподходящее время, чтобы обсуждать это. — И, выпустив его руку, Никки пошла к двери. Однако не успела она дойти, как раздался стук, и дверь открылась.

— Присяжные приняли решение, — сообщил ей Джолион.

На одно ужасное мгновение Никки захотелось немедленно броситься бежать. Но затем, напомнив себе, что все, кого она любит, — рядом, и что она справится, Никки гордо расправила плечи и вышла из комнаты.

Несколько минут спустя она уже смотрела, как присяжные возвращаются в зал и занимают свои места. Она еще раз попробовала прочитать выражения их лиц, но, поняв, что ни один из них не смотрит на нее, почувствовала, как в душу ее вползает ледяной страх. То, что они не встречались с ней глазами, могло означать лишь одно.

И снова потекли томительные минуты ожидания. Она все больше теряла ощущение происходящего, словно смотрела фильм, постоянно ускользающий из фокуса ее внимания. Ей приказали встать, и охранявший ее полицейский взял Никки за локоть. Она встала со скамьи и посмотрела на судью, сидящего по ту сторону зала-колодца. Кто-то уже вручил ему приговор, написанный на листке бумаги. Судья уже прочел его, но на его лице не отражалось ничего, что могло бы подготовить ее к тому, что там написано.

— Члены суда присяжных, вы пришли к единому мнению? — вопрос зловещим эхом разнесся по залу.

Старшина присяжных был низеньким лысеющим человечком с двойным подбородком. На носу у него красовались круглые очки.

— Так точно, ваша честь, — ответил он.

— Тогда прошу сообщить суду: каков ваш вердикт по делу об убийстве в состоянии аффекта?

Никки показалось, что, отвечая, коротышка вытянул шею:

— Мы признаем обвиняемую виновной, ваша честь.

Когда Никки стала заваливаться набок, стоящий рядом с ней полицейский подхватил ее и помог устоять на ногах.

— Все в порядке, я держу, — пробормотал он.

Она слышала, как кто-то в зале закричал и как судья призвал всех к порядку, но у нее было ощущение, что все происходит далеко-далеко.

Наконец в зале суда воцарилась тишина. Никки слушала, как судья благодарит присяжных за работу и распускает их. Она смотрела на его лицо, но перед глазами стояло угрюмое убожество «салона» тюремного микроавтобуса, в котором ее везли в Иствуд-парк. Грохот и скрежет ключа в замке. Холодные, сырые душевые. Зловоние давно немывшихся женщин. Стены, надвигающиеся на нее. Никки не позволяла себе верить в то, что это случится, но непоправимое все же произошло, и только теперь она осознала, какой наивной была, когда только начала задумываться о том, чтобы обмануть закон.