Крик души, или Никогда не бывшая твоей

– Что? – Я посмотрела на Якова испуганным взглядом. – Что? – вновь повторила я свой вопрос, хотя прекрасно поняла, о чем спросил меня Яков.

– Я спросил: а ты меня любишь?

– Я?

– Ты.

– Люблю… Люблю… Конечно, люблю…

Яков закрыл мой рот поцелуем. Он целовал меня долго и жадно. Он целовал и слизывал языком мои слезинки… Он дотрагивался до моих волос с такой нежностью, что мне захотелось рассказать ему о том, что я вру, что тот ребенок, которого я в себе ношу, не имеет к нему отношения. Но я не смогла. У меня не хватило решимости. Пусть все останется так, как оно есть. Пусть все так и останется…

Глава 16

У меня не было свадьбы не потому, что я ее не хотела, а потому, что совсем недавно Яков похоронил жену. Не принято вступать в брак раньше, чем через год после похорон. Мы расписались совсем тихо, без музыки, без свадебного платья и без грандиозного застолья… В тот вечер, когда Яков впервые приехал на квартиру к Галине, он заявил, что у ребенка должен быть отец и что за все, что между нами произошло, мы несем ответственность оба. Проще говоря, Яков взял мою руку в свою и сказал одну банальную фразу, которую я часто слышала в кинофильмах, которую читала в книгах, но никогда не думала, что услышу ее в применении к себе: «Выходи за меня замуж».

Да, дорогой читатель. Он именно так мне и сказал: «Выходи за меня замуж». Богатый человек предложил выйти замуж бедной деревенской девушке, потому что она носила под сердцем ребенка, которого он считал своим. А может быть, я ошибаюсь. Возможно, дело было не только в ребенке. Возможно, Яков ко мне что-то чувствовал… По крайней мере мне бы хотелось в это верить. Дай бог, чтобы это было именно так.

А я… я с радостью кивнула и подумала, что я уже приняла правила крайне нечестной игры, ступила на тропу лжи, так почему же мне не идти по ней дальше…

Мы решили справить нашу свадьбу в узком семейном кругу, но не где-нибудь, а в плавучем ресторанчике, который Яков выкупил на целый день. Он хотел, чтобы это торжество не было банальным и, конечно же, надолго запомнилось. Нас было трое. Яков, одетый в белоснежный костюм и ослепительно красный галстук. Моя так называемая сестра Галина, наряженная в вишневое платье, и я, в платье цвета лазури с искусственным цветком в волосах. Нас обслуживали несколько официантов. Музыканты громко играли красивую мелодию…

Туристы, решившие полюбоваться величественной Москвой с реки, использовали для этого речные такси. Они с любопытством смотрели на нас, махали нам руками, громко кричали, свистели и совершенно откровенно завидовали.

– Новые русские жируют! – слышалось с катеров. – Вот жизнь пошла! Оплатили ресторан и плавают… Это ж какие деньги надо иметь!

Они были правы. Денег у моего мужа было много. Аренда речного ресторана для него – просто копейки.

– Добрый день, страна! – закричала Галина и помахала проплывающему мимо нас речному такси бутылкой дорогого шампанского.

– Добрый день! – слышался ей ответ.

– У меня есть музыка! Народ, какую песню ты любишь?!

– Какую поставишь! – громко кричал ей народ.

Галина повернулась к оркестру и закричала пьяным голосом:

– А ну-ка спойте мне песню… Про этот, как его… Про Саратов! Парней так много простых! А я люблю богатого…

– Не богатого, а женатого, – поправила я Галину и покосилась на Якова, который разговаривал по мобильному телефону и не обращал на Галинины пьяные реплики никакого внимания.

– А я говорю – богатого! – настаивала Галина. – Народ, будешь слушать песню про богатую любовь?!

– Будем!!!

– Слушай, народ! Слушай!

Галина начала дирижировать.

– Парней так много простых на улицах Саратова, а я люблю богатого!!! – закричала она, перекрикивая оркестр.

Закончив разговор, Яков сунул мобильный в карман, подошел ко мне совсем близко и, встав на колени, приложил ухо к моему животу.

– Яков, встань, – смутилась я и испуганно огляделась по сторонам. До нас никому не было никакого дела – ни официантам, ни музыкантам… – Поднимись, – все же настаивала я. – Ты испачкаешь брюки.

– Ну и что? Анжелочка, у меня знаешь сколько таких брюк! Тебе и не снилось! А сколько у тебя теперь платьев будет, тебе тоже не снилось! Еще не хватало нам экономить на одежде!

– Ну что ты там слушаешь? – залилась я алой краской и испуганно посмотрела на заинтересовавшуюся этой трогательной картиной Галину.

Она знаком показала мне, что все о'кей, что у нее просто нет носового платка, а то она бы обязательно проронила скупую слезу. Затем отвернулась и принялась дирижировать дальше.

– Яков, ну что ты там слушаешь? Еще ничего не слышно.

– Я слушаю, как бьется сердечко нашего отпрыска.

– Я же тебе говорю, еще рано.

– А на каком месяце должно быть слышно?

– Я не знаю. Наверное, месяца в четыре или в пять… – Я говорила и чувствовала, что мое лицо заливается краской все больше и больше.

– Скорее бы было пять месяцев. – Яков встал с колен и заглянул мне в глаза. – Как ты думаешь, кто у нас будет, мальчик или девочка?

– Не знаю… А ты бы кого хотел?