Крик и шепот (ЛП)

— Мисс Сьюзи, должен с вами согласиться — это крайне выгодно. Раньше я считал собирание купонов — новомодной причудой. Но сейчас вижу, что этим вы сберегаете для своей семьи приличную сумму денег. Это же замечательно!

Она лучезарно улыбается ему, а потом поворачивается ко мне и всем своим видом говорит:

«О, а он мне нравится!»

Ухмыльнувшись, я киваю и гримасничаю в ответ.

«Да! Мне он тоже нравится!»

Она расправляет плечи и наклоняется вперед, словно собирается ловить каждое его слово. Куш же удивляет нас обоих, когда переходит к решительным действиям.

— Мисс Сьюзи, — его голос становится серьезным. — А где Кейди?

Тетя Сьюзи перестает улыбаться и поджимает губы.

— Эта девушка виртуозно играет в прятки. При малейших трудностях она убегает и прячется, а всю тяжелую работу приходится выполнять нам.

Куш прищуривается.

— Это я понимаю. Но почему она убежала от меня? Я думал, что понравился ей.

Тети Сьюзи выглядит крайне виноватой. Она судорожно сглатывает и фальшиво улыбается ему.

— Она всегда так делает. Но сейчас, честно говоря, я не понимаю, почему она спряталась.

Куш перегибается через стол и гладит ее по руке.

— А вы можете вернуть ее мне?

Тетя Сьюзи всегда такая яркая и счастливая. И когда я вижу, что она чувствует себя неуютно, это заставляет меня слегка приподняться. Мои руки сжимаются в кулаки. Я защищаю их всех.

— Успокойся, влюбленный мальчик, — говорит Куш, глядя мне прямо в глаза. — Я лишь хочу поговорить с мисс Кейди, — своим взглядом он умоляют меня позволить ему сделать свое дело.

Я резко выдыхаю и коротко киваю ему.

— Я посмотрю, что можно сделать, — обещает ему тетя Сьюзи.

Мгновение спустя она поворачивает голову и смотрит на меня. В ярко-голубых глазах Кейди мелькает недоумение. Короткое мгновение ее возвращения в реальность всегда болезненно и пугает ее. Но, найдя мой утешительный взгляд, она расслабляется.

— Мне очень жаль, — пищит она и наклоняется ко мне.

Я тут же притягиваю Кейди к себе и глажу ее руку, вверх и вниз.

— И о чем ты сожалеешь, красавица? — спрашивает Куш.

Она поворачивает голову и встречает его заинтересованный взгляд.

— Ты, хм, с ума сошел?

Куш смеется так громко и заразительно, что половина посетителей пиццерии переключают все свое внимание на нас.

— Я? Отнюдь. Просто хотел поговорить с тобой.

Кейди расслабляется, как только он начинает рассказывать, что его сестра тоже играет на пианино. Она мгновенно оживает и увлеченно беседует с ним о музыке. Ее счастье, кажется, способно насытить любую душу, находящуюся рядом с ней. Я люблю, когда Кейди...

Кейди.

Никакого прошлого. Никакого стресса. Никакого страха.

Просто Кейди.

Говорит о том, что она любит. Улыбается. Смеется. Наслаждается своей жизнью.

Не их. Своей.

Нам приносят пиццу, и мы едим как обычные друзья. Так классно.

Никаких семейных проблем. Никаких выходок Нормана. Только мы.

«Не волнуйся, Кейди. Мы с Кушем поможем тебе вернуть нормальную жизнь».

Впервые за долгие годы надежда согревает мое сердце. Думаю, в скором времени мы сможем освободить Кейди от отягощающих ее жизнь цепей.

Этой девушке суждено летать…

В конце концов, мы собираемся дать ей свободу, которую она заслуживает. 

Глава 21

Кейди

— Расскажи мне, как ты познакомилась с каждым из альтеров, — говорит Куш, почесывая подбородок с немного отросшей щетиной. — Мне нужно знать, каким образом возродился каждый из них.

Я съеживаюсь от отвращения. До появления Боунза я подвергалась некоторым отвратительным вещам со стороны своего отца. Они были настолько ужасными, что я запихнула их глубоко в тайники своего сознания. И я надеялась, что мне никогда не придется их исследовать. Не хочу вспоминать те времена, когда мы с ним оставались одни в моей комнате.

— Кейди, — умоляет Куш и наклоняется вперед в своем кожаном кресле.

Он упирается локтями в колени и смотрит мне прямо в глаза.

Я нервно кусаю губу и бросаю взгляд на настенные часы. Тридцать минут. Я пообещала Йео, что буду сидеть с Кушем три раза в неделю ровно по тридцать минут. Прошло всего четыре из них, а я уже готова сбежать.

— Хм-м... — начинаю я. Мой голос хриплый и скрипучий. — Боунз появился, когда я устала от боли, которую причинял мне мой папа. Мне захотелось сделать ему больно в ответ.

Губы Куша плотно сжаты, а в добрых глазах затаилась грусть. Очевидно же, что он жалеет меня. Но от этого я чувствую себя крайне неловко.

— А ты понимала, кто такой Боунз? — спрашивает он, хмуря брови.

— Не совсем. По крайней мере, не сразу.

Я ерзаю на стуле и снова смотрю на часы.

«Еще двадцать пять минут!»

— А когда ты поняла, что он ненастоящий?

От этих слов я вздрагиваю.

— Он настоящий... — мое сердце грохочет в груди. — Для меня он — настоящий!