Крик молчания

Одри вздрогнула, услышав, как Эллиот назвал то, что они делали, «половой жизнью». Разве он сам не заверял, что они занимались любовью, а не сексом?

— К тому же, — добавил он, — они и так все узнают, когда ты переедешь ко мне.

Только сейчас она поняла, какие последствия может иметь ее согласие жить вместе с Эллиотом. Что скажет на это ее отец? И Лавиния?..

— Что-то ты стала очень уж молчаливой, даже замерла вся, — мягко подначил ее Эллиот. — Уж не передумала ли переезжать ко мне?

Она села, откинула волосы с лица, потом легла рядом с ним, положив голову на подушку.

— Нет, — ответила она наконец. — Но я не уверена, что семья одобрит мое решение.

— Почему? Потому что они считают, что я в конце концов не женюсь на тебе?

Она скосила глаза на него, а сердце ее сжалось. Ибо Одри не была уже так уверена в том, что она не хочет, чтобы Эллиот сделал ей предложение. Или чтобы он не любил ее. Разве мог мужчина заниматься любовью так красиво и так часто, если бы не был влюблен? Откуда тогда эта нежность и забота, это желание доставить удовольствие прежде всего ей, не заботясь о себе? Разве поступил бы так мужчина, желающий только секса, не более того?

— Ты ведь понимаешь это, Одри? — напряженно произнес он. — Я буду твоим любовником так долго, как ты пожелаешь. Но я не женюсь на тебе. Я не из тех, кто женится.

— Но женился же ты на Мойре…

— Это совсем другое дело.

— Почему другое? — требовательно спросила она. — Почему?

Он резко сел и спустил ноги с кровати.

— Не пытайся допрашивать меня, — бросил он через плечо. — Да и никому я не позволю допрашивать себя. Принимай меня таким, каков я есть, Одри, или не принимай меня вовсе. Все, точка!

Она тоже села и теперь смотрела на него с бьющимся сердцем. Это был Эллиот, которого она раньше не знала, — холодный, безжалостный, отталкивающий Эллиот. Черный рыцарь; совсем не галантный.

На долю секунды она испытала шок. И даже боль. Потом она заметила невысказанную боль в каждой мышце его напряженной спины и поняла, что имелись какие-то веские и сложные причины такого его поведения. Он совсем не походил на того мужчину, которого она знала и любила. Может, если поспрашивать его еще…

Встав на колени сзади него, она обвила руками его грудь и прижала к себе.

— Эллиот… Я тебя понимаю. Честно!.. Он напрягся еще больше.

— Ты все еще переживаешь смерть жены. Я понимаю, что ты ее очень любил. Но разве не можешь понять: то, что мы чувствуем друг к другу, не просто желание?

— Нет! — отверг он эти ее слова, стукнув кулаком по ладони. — Ты ошибаешься, а я не хочу тебя дурачить!

Он обернулся и взял ее за плечи. Лицо его выражало большое напряжение.

— Во-первых, чтобы все было ясно с самого начала: моя женитьба на Мойре была следствием дружбы, а не романа. Мойра не желала, чтобы алчные родственники наложили лапу на ее состояние. Она рассуждала так: они не смогут опротестовать ее завещание, если у нее будет законный муж. Поэтому, чтобы успокоить ее, — а врачи считали, что она не протянет более пяти лет — я женился на ней и обещал направить большую часть ее наследства на благотворительные цели. И именно так и поступил. Мне нравилась Мойра, я восхищался ею, но не любил ее. Я еще ни разу не влюблялся ни в одну из женщин, Одри, просто потому что не способен на это!..

Одри пристально смотрела на него расширившимися глазами, испытывая замешательство и просто недоверие. В его глазах сверкала сталь, когда он увидел ее реакцию. Он намеренно обхватил рукою грудь Одри.

— Ты думаешь, что это подтверждает, что ты любишь меня? — хрипло проговорил он, довольно грубо стараясь своим большим пальцем возбудить ее сосок. — Вовсе не обязательно, Одри. Как это не значит, и что я люблю тебя.

Он подхватил ее руку и положил к себе.

— Это лишь желание, а не любовь. Ты наверняка уже поняла разницу между тем и этим. Он отложил ее руку, его челюсти напряглись.

— Если ты все еще думаешь, что любишь меня, тогда нам лучше покончить с нашими отношениями прямо сейчас. Ты очень скоро забудешь меня — как только я исчезну из твоей жизни. И ты без труда найдешь кого-нибудь еще, если будешь искать так, как ищешь сегодня.

Одри во все глаза смотрела на Эллиота, пытаясь разглядеть, что за человек пытается скрыться за маской жестокости и бескомпромиссности. Она могла понять, что любой мужчина с неудачным прошлым мог испытывать проблемы, когда речь шла о доверии и любви. Нежелание влюбиться объяснялось и тем, что он еще сравнительно недавно был большим бабником, а его отношение к женщинам выражалось словами: «имей их и оставляй их». Об этом ей говорила Ивонна. Мойра, вероятно, была совершенно особенной женщиной, если она возбудила в нем столько чувства…

Но разве он не понимал, что изменился за эти годы. Одри верила, что мужчина, который был с ней таким добрым и сладким, был способен и на глубокое чувство любви?..