Крик ночи

Два прилично одетых господина стояли возле проводника. Один из них подошел к женщине и заговорил с нею. Потом, обернувшись, громко сказал:

- Эту даму обокрали. Я сержант Скотленд-Ярда. Речь идет о сумочке и записной книжке. Я вынужден просить господ разрешить мне подвергнуть всех обыску или последовать за мной в участок.

За исключением "Тигра" Броуна все позволили обыскать себя. Осмотр вполне удовлетворил сыщиков. По требованию сержанта лифт остановился в шахте, чтобы процедура не проходила перед глазами любопытных, что находились в вестибюле станции.

Настала очередь Хельдера.

- Я наотрез отказываюсь позволять себя обыскивать, - холодно заявил он.

Чиновник подошел к Броуну.

- Не смейте подходить ко мне! - крикнул "Тигр".

- В таком случае я вынужден заподозрить вас, господа...

Спустя пять минут, оба ехали в сопровождении детектива в ближайший участок. Всю дорогу Хельдер громко ругался.

Обоих обыскали весьма тщательно. От внимания сыщиков не ускользнула пятидесятидолларовая банкнота в бумажнике Хельдера, что привело последнего в немалое смущение.

- Мне очень жаль, господа, - извинился сыщик, возвращая им вещи.

- Вы еще услышите обо мне! - произнес возмущенный Хельдер.

- Вы сами виноваты, - сказал сыщик, - у нас были основания заподозрить вас в краже. Вы ведь не хотели подвергнуться обыску - что же нам оставалось делать?..

Хельдер презрительно усмехнулся. Вместе с Броуном он покинул участок и спустился вниз по лестнице. Внизу ему пришлось остановиться: он увидел медленно разгуливающего взад и вперед мистера Гольта с сигарой во рту. Гольт широкой улыбкой приветствовал своего земляка, угрюмо глядевшего на него.

- Хелло, Хельдер, - медленно произнес Гольт, - я опоздал. Мне позвонили и сказали, что вы арестованы, и я поспешал, чтобы исправить дело...

- Вот как, - проворчал Хельдер, - но я уже исправил дело без вашей помощи. Вам, наверное, интересно будет узнать, что они ничего не нашли.

Гольт удивленно вскинул брови.

- И что же они должны были найти? - холодно поинтересовался он.

Вместо ответа Хельдер резко повернулся на каблуках и ушел в сопровождении Броуна.

На следующее утро в лондонских газетах появилось сообщение об "оскорбленных американцах" и "бестактном поведении полиции".

Прочитав газету, Гринби отложил ее в сторону и взглянул на стенные часы. Он вспомнил о полученном им утром письме от миссис Колляк. Она писала уже из Неаполя...

Внизу кто-то позвонил. Вскоре вошел Паркер и доложил:

- Мисс Марпл.

Гринби поднялся с кресла и пошел навстречу гостье.

- Я очень рад оказанной мне чести, - произнес он, - осмелюсь спросить, каковы ваши дальнейшие планы?

- У меня нет никаких планов, - вздохнула Мэри, - Мистер Гольт был так любезен, что ссудил мне немного денег и обещал, что власти позаботятся о моем дяде.

- Его власти - также и мои, - улыбнулся Гринби.

Мэри удивленно посмотрела на него.

- Вы полагали, что мы, американцы, носим длинные бороды, - улыбнулся он, - что мы нюхаем табак и везде, где только можно, подчеркиваем свое превосходство...

- Мистер Гольт действительно похож на такого, - заметила Мэри.

Гринби засмеялся.

- После всего, что произошло, - прошептала девушка, - я не знаю, как дальше жить...

Гринби кивнул.

- Я понимаю вас, - сказал он, подходя к окну, - и надеюсь, что ваш дядя возвратится домой...

Потом он повернулся к Мэри.

- Скажите, мисс Марпл, у вас нет иных родственников, кроме дяди? спросил он.

- Нет.

- А друзей?

Она покачала головой.

- Раньше я жила в отдаленном пансионе, а с дядей познакомилась уже после смерти моего отца.

Он кивнул и, подойдя к дверям, приоткрыл их. Мэри не поняла, зачем он это сделал.

- Я хотел бы сказать вам, мисс Марпл, то, что может привести вас в смятение. Я глубоко уважаю вас и хочу надеяться, что вы правильно поймете и поверите...

- Я верю всему, что вы говорите, - спокойно ответила девушка.

Гринби прошелся взад и вперед по комнате и внезапно заявил, останавливаясь перед ней:

- Мисс Марпл, я хочу жениться на вас!

Она привстала со своего стула, но Гринби быстро отступил на несколько шагов.

- Пожалуйста, не волнуйтесь! - сказал он, - дверь открыта, и мои слуги тотчас же прибегут на ваш зов.

- Но, мистер Гринби, - произнесла она в полном смятении, - это очень странно...

- Вы - одиноки, и я тоже. Сделайте мне одолжение - принесите эту жертву. Соглашаясь вступить со мной в брак, вы останетесь свободной... Я не буду говорить о материальных преимуществах, которые принесет вам брак со мной - вы стали бы одной из богатейших женщин Лондона...

- Но вы же не любите меня, а я вас, - прошептала Мэри, с упреком глядя на него своими грустными глазами, - такой брак аморален...

Девушка поднялась, собираясь уйти.

- Подождите, пожалуйста, и выслушайте меня, - сказал Гринби.

Мэри опустилась в кресло. Голос Гринби звучал убедительно и очень искренне. Она внимательно слушала его. В середине его рассказа она встала и закрыла двери. Наступили сумерки, а Гринби продолжал расхаживать по комнате, нервно жестикулируя...

...Когда он, наконец, проводил ее на улицу, было уже темно. Усадив девушку в автомобиль, Гринби спросил:

- Значит, завтра?