Крик в ночи (СИ)

— Простите, только что звонил господин Румберг, просил передать, что будет через полтора часа, — много работы.

— Спасибо, Миша.

Полина при виде водителя постоянно испытывала (к чему бы это?) необъяснимое чувство досады. Женщины — странные существа. Когда Миша вместе с машиной внезапно исчез у подъезда Полины, она пребывала в состоянии брошенного ребенка. Обида была всамделишная. Только на что или на кого? На обстоятельства? Или на водителя Мишу? Ребенку сложно разобраться в собственных чувствах, как, впрочем, и женщине. Но, взяв себя в руки, Полина попыталась… как бы сказать?.. понять свое состояние. Ничего не получилось. Она только увидела, что охранник Миша смотрит на нее какими-то странными голубыми глазами. Ей сделалось жутко, необычная слабость растеклась по телу. Чего он смотрит? Почему не уходит? А хочется ли ей, чтобы он ушел? Она не знает, как ответить. Наверное, хочется, но… не сейчас.

— Скажите, Миша… почему вы уехали, не дождавшись меня? Тогда, у подъезда?

— Я… мне было…

— Что вам было?

— Приказано. Я ведь на службе.

— Но вас ждала… женщина?

— Извините, я не хотел… Знаете, через полчаса я опять проехал мимо вашего подъезда. И притормозил…

Как заметил известный древнегреческий философ, если люди молоды и расположены друг к другу, возможны любые коллизии.

— Мне идти? — задал глупый вопрос охранник Миша.

— Куда? — спросила Полина.

— Туда… — он показал на дверь.

— Подождите…

Она была в замешательстве. Глупо? Конечно, глупо. Что за дурацкое положение?! Кто… должен сделать первый шаг? Слуга или хозяин? Хозяин или слуга? Сцена классическая. По Шекспиру? Или Островскому? Или же просто сама по себе?…

…Она уже не помнила ничего. А он не владел собой… Да, именно так! Именно потому, что такова ситуация. Именно потому, что это молодость, и кровь играет в жилах, и нет удержу, черт побери! А все остальное — по боку! Ну, почему так происходит?! Должен прийти муж, Виктор или Дима… О Боже! Какой грех! В отсутствие любимого мужа… Она теряет голову, рассудок, честь и многое еще… Ее разрывает безудержное наслаждение! Она летит в бесконечность…

* * *

Жизнь депутата удивительно напряженная и небезопасная. В том, что касается первого, у Савелия Новикова было отменное здоровье, чтобы превозмогать тягостные бесконечные пленарные заседания. А так как вопросами его безопасности занимался Сомов, то ощущение этой самой опасности было практически сведено к нулю. И напрасно, между прочим! Терять бдительность — последнее дело. Но о бдительности немного ниже…

Решив- таки проверить информацию Шельмягина о «Бизнес-трейде», Новиков и подослал Румбергу того самого пресловутого директора с миллиардными запросами (своего старого знакомого кореша еще по зоне), который так толком ничего и не выведал — лишь напустил туману. Но, собственно, когда туман развеялся — с помощью генерала Воробьева — шефу ФСК стало ясно, что депутат заглотил наживку. Придя второй раз в «Бизнес-трейд», т. н. директор, не рассчитывающий ни на что, был несказанно удивлен, получив «добро» господина Румберга на выделение миллиардного кредита. Правда, повторил управляющий банком, директору необходимо представить гаранта на подобную операцию. Это может быть и частное лицо, и организация, и, вообще, кто угодно — лишь бы с конкретной фамилией, адресом или реквизитами. Такого поворота «директор» не ожидал, помчался к Новикову, все доложил и заставил своего патрона крепко призадуматься. Если, размышлял Савелий, эти гарантии представит депутат Госдумы, могут возникнуть непредвиденные осложнения любого характера. Так что лучше пойти окольным путем. Каким? Да хотя бы самым простым — подыскать гаранта из числа своих же подельников. Но… судьба распорядилась таким образом, что гарант сам явился к депутату на прием.