Крик в тумане

По угрюмым серым волнам
Лодка плыла,
Трепетный свет лила
Луна на головы нам.
Река
Плескалась, холодна,
На скалы несла,
А в руках —
Ни одного весла!
И мелькнуло:
Неглубоко до дна!

Гребли ладонями,
Выбиваясь из сил,
Шептали: — Утонем мы!..
А поток подносил
Всё ближе к расплате —
Уже и вода распласталась
Накрахмаленным платьем!
Блестело гранёным кристаллом
Холодное светило.
Сил — не хватало!..
Сил — не хватило!..

Крик растаял,
Слабый голос муки,
Потрясающий крик взрослых:
— Будьте прокляты, руки,
Хилые руки,
Упустившие весла!..

1957

Проездом

Иркутск-Второй.
Пыхтит московский скорый.
Глухая ночь.
Перрон ожил на миг.
Вагоном по пустому коридору
Высокий человек
Пронёсся напрямик.
Поцеловались у ступенек.
В тень шагнули.
Объявлена стоянка: 25.
Немного помолчали и всплакнули,
Существенного не успев сказать.
Высокий спешно вспрыгнул на ходу,
И канул в темноту её платочек.
«Ты ждёшь меня?»
— «Конечно, жду…»
А в этом «жду»
Так много горьких точек…

1957

* * *

Мы шли ночною степью.
Всё дремало.
Луна за ширмой тучки раздевалась.
И только сапоги шептались.
Спеленала
Солдата по рукам и по ногам
Усталость.
Трава по пояс.
Шёлк стеблей шуршащий.
И мы шагали,
Вчитываясь в звезды.
И вспоминались нам лесные чащи,
Сугробы, лыжи и морозный воздух.

Нас вещмешки запеленали туго,
А дула автоматов зло синели.
Нам вспоминались чуткие подруги,
А не ряды фанерных жёлтых целей.
Блестели офицерские погоны,
Теснились сопок тёплые громады.
Мы шли уснулой степью с полигона,
Солдат вело стальное слово — «Надо!»

Апрель 1957 года

* * *

Мне чудится — я в пустыне.
Издыхает моя верблюдица.
Чёрный ветер метелью синей
Занес городов гробницы.
Пустыня страшна как плаха,
Солнце жжёт ураганно, —
Словно во славу Аллаха
Поигрывает ятаганом.
Где ж вы, гурии из Корана,
Вы, кого мое сердце искало?
Вместо вас на окрестных барханах
Заунывно воют шакалы.
В чёрном ветре и в синей метели
Не найду я глупого счастья —
Мы дорогу к нему проглядели,
Верблюдица огненной масти…

1957, к Северу от Гоби

Забайкалье

Несколько деревьев у казармы росло,
Несколько слабых деревьев.
Их снегом и песком в бураны секло,
А корёжило их — ежедневно.

Дарит пустынная степь тепло,
Дарит знойное лето,
А зимой мороз и снега стекло,
А зимой — застылость скелета…

… Где непросто деревьям пробить грунты,
Где жизни с пустыней не сжиться,
Там солдат устоит, это значит, что ты
Можешь этим фактом гордиться.

1957

Смех

(из Ивана Иваньи)